"Борис Иванов. Джейтест" - читать интересную книгу автора

знаком. - Слушайте, ребята, вы все захоронение твердо решили растащить? Вы
это бросьте - никаких больше сувениров.
- Да я собиралась только рассмотреть получше, а он... она сама в руку
соскользнула. Как в тот раз... у тебя. - Она посмотрела на Кайла с
каким-то недоумением: - А потом... началась эта чертовщина, и я... Я потом
положу на место.
Приятель молча нащупал под рубахой свой - точно такой же - медальон.
Странно, он, Кайл, в общем-то для того и нацепил эту штуку на шею, чтобы в
келье положить ее на место. На плечи Посвящаемого. Но тот превратился в
прах. А потом и вообще стало не до того.
"Ни для меня, ни для Марики такие штуки вовсе не характерны, - подумал он.
- Спятили мы, что ли? Нет. Не те слова. Неужели... Неужели ЧТО-ТО ДВИЖЕТ
НАМИ?"

* * *

Вытоптанная тысячами копыт степь летела под днищем флаера. Сухов поставил
машину на автопилот и повернулся к Кайлу.
- Давай сюда эту штуку, - сказал он властно. - Посмотрим, что ты там на
ней нарисовал.
Он призадумался над рисунком, получившимся из знаков Магического Письма на
верхней грани ларца. Потер лоб.
- Во всяком случае, ничего о землетрясении. Надо помозговать над этой
штукой. Таблицы Джордана неплохо бы глянуть. Господи, что это?
Сиплый, клекочущий свист обрушился на степь из поднебесья.
Взмыл над самыми головами, перешел в грохочущий гул и свалил к западу.
Стих.
Все трое проводили звук движением задранных голов, но так ничего и не
увидели. Может, не успели.
- Нет... Ничего не было там, - сама себе сказала Марика.
- Без виски в этом разобраться невозможно, - зло прокомментировал Кайл
возобновившиеся потуги Павла постичь смысл кроссворда, сложившегося на
повернутых вверх гранях кубиков.
Тот грозно цыкнул на него и стал набрасывать в блокноте магическую
мозаику. Флаер потряхивало, и Павел время от времени чертыхался - более
или менее крепко.
Впереди, в пыльном мареве, стали проявляться далекие очертания башенок и
остроугольной готики Вестуича. Кайл облегченно вздохнул.
И тут Марика заорала как сумасшедшая.
Над далеким силуэтом городка взмыла изысканно-угловатая тень. На мгновение
заслонила его. Чудовищной аркой зависла над игрушечными домиками и
церквами, извергла струю белого пламени и, вытянувшись призрачным, из
дурного сна пришедшим облаком, понеслась по-над горизонтом. Канула во мглу
между громадами горных гряд.
Наступила тишина.

* * *

Город, куда они возвращались, уже не был тем патриархально-умиротворенным
Вестуичем, который они покинули ленивым воскресным утром. Он стал