"Борис Иванов. Агент Тартара" - читать интересную книгу автора

комнатушку от кабинета, стояли два каких-то нестандартного вида баллона. От
них убегала вверх, под самый потолок целая шеренга тонких трубок - система
орошения чего-то, пребывающего там, за стеной, в плохо освещенном кабинете.
Например, вырвавшихся на свободу ос. Орошения их чем-то успокоительным.
Впрочем, эта техническая деталь, как и все прочие окружающие предметы,
имела значение только с точки зрения тех возможностей, которые они
предоставляли мне для того, чтобы вновь обрести свободу.
Да не было, собственно говоря, никаких таких возможностей.
Конечно, два явных непрофессионала, гордых тем, что так ловко скрутили
меня, особой проблемы сами по себе не являли. Обоих можно было мгновенно
перевести в разряд "недействующих лиц" простейшими приемами рукопашного
боя. Только вот была ли гарантия того, что где-нибудь поблизости не ждут
своего выхода более подготовленные по этой части ребята. И - в достаточном
количестве. Глупо надеяться, что это не так.
А кроме того, гораздо более необходимо, чем вырваться на свободу, мне
надо было знать. Знать, что же ожидает меня теперь - после "поцелуя
малышки" профессора Миллера. Не стоило суетиться: судя по всему, никто не
собирался немедленно умерщвлять меня.
Более того, мне, кажется, собирались что-то сообщить. По крайней мере
старались, чтобы я был способен воспринимать информацию.
Никто из обоих моих противников не проявлял признаков нетерпения. Они
были совершенно спокойны. Можно сказать - доброжелательны. Миллер по
моби-льнику давал кому-то распоряжения в том смысле, что в кабинете надо
прибрать - там насекомые расползлись из инсектария. Хайлендер рассеянно
выбивал трубку о подоконник.
Была у него такая привычка - вечно возиться со своей трубкой, словно
именно состояние его "Данхилла" и определяло основной смысл происходящего в
мироздании. Впрочем, закуривал он его редко. В моменты действительно
важные.
Впрочем, достаточно о "Данхилле". И о нем, и о Хайлендере можно много
рассказать интересного. Но времени нет. В другой раз.
- Вы, видно, считаете, что последует какой-то допрос? осведомился у
меня научный директор "Лексингтон Грир", - Если вы так думаете, то
ошибаетесь, - продолжил он, извлекая специальный ершик и вдумчиво
проталкивая его в канал трубки, - Мы просто-напросто извинимся перед вами
за некоторые неприятности, которые вы пережили, работая на нашем
предприятии. По вашей собственной заметим это вине... По вашей
собственной... Или - скажем, лучше так: по вине тех, кто нанял вас... Вас,
Файнштейна и того несчастного, что пришел первым...
Ни про какого "несчастного, пришедшего первым" слышать мне до сих пор
не приходилось. Да, впрочем, и о многом другом, что я узнал в ту ночь.
- Вас, может быть, удивит это, - продолжил профессор, со знанием дела
набивая свою трубку табаком, извлеченным из кожаного кисета, который, в
свою очередь, появился из вместительного кармана его старомодного пиджака,
- Но мы не будем досаждать вам своими вопросами относительно таких в
общем-то второстепенных материй, как имена ваших нанимателей, ваши каналы
связи с ними, явки, пароли и тому подобное. Ну, просто из соображений
человечности. И для того еще, чтобы не тратить времени даром. Все это нам в
общих чертах известно - и имена и каналы...
Тут профессор удивился чему-то в своих мыслях, и это его удивление