"Борис Иванов. Бог гномов ("Хроники 33 миров")" - читать интересную книгу автора

ключ - от его городской квартиры, задвинул ящик, в котором звякнули ключи
служебные, и поднялся из-за стола. Подошел к полкам, уставленным давно
вышедшими из реального употребления - в век информационных технологий -
папками-скоросшивателями, вынул из портфеля и аккуратно спрятал за этими
архивными раритетами объемистую бутылку "Наполеона" - свой прощальный
подарок старине Полю. Тому предстояло еще не раз укреплять свой дух после
вселения в стены этого почти безликого кабинета. Хлеб комиссара уголовной
полиции был горек. Конечно, коньяк был местного производства - изготовления
и розлива винных заводов Прерии, но настоящее спиртное, изготовленное на
матушке-Земле, было по карману только господам министрам. Впрочем, Поль и не
понял бы столь щедрого дара, случись таковой. Размышления комиссара о
грядущих тяготах, ожидающих его преемника, были прерваны самым неожиданным
образом.
На столе комиссара разразилась нетерпеливым писком трубка мобильника.
Роше удивленно откашлялся и поспешил снова пересечь комнату и поднести
трубку к уху. Машинально он загасил окурок своей "Галуаз" в тяжелой,
чугунного литья пепельнице, украшавшей его стол, будто запах дешевого табака
мог оскорбить обоняние кого-то, кто пребывал на другом конце канала связи.
Голос в трубке принадлежал секретарю Верховного Комиссара Луке Демидову. Не
каждый месяц, порой и не каждый год окружной комиссар удостаивался такого
звонка. Любезнейший Лука свойственным ему тоном, не терпящим ни малейших
возражений, уведомил комиссара, что Верховный ждет господина Роше в своем
кабинете и надеется, что господин комиссар не заставит его ждать слишком
долго.
Роше покосился на табельный портрет Президента, снова бросил взгляд на
настенные часы, убедился, что господином комиссаром ему остается быть не
более десяти минут, и заверил господина секретаря, что предстанет пред очи
Верховного в ближайшие две-три минуты.
Эти минуты, поглощенные быстрым проходом по пустынным коридорам
угрюмого здания Комиссариата на Козырной набережной и стоянием в кабине
лифта, можно было бы, конечно, провести, ломая голову над тем, что могло
послужить причиной столь необычного вызова к первому лицу криминальной
полиции. Ну, первым напрашивалось лестное предположение, что Верховный
вознамерился лично пожать на прощание руку одному из самых заслуженных
ветеранов вверенного ему департамента. Впрочем, оно было тут же отметено
прочь - предположить такое было бы непростительной самонадеянностью со
стороны этого самого ветерана. Да и тон, каким было сделано приглашение, не
настраивал на юбилейный лад. Судя по всему, речь шла о каком-то поручении
делового характера. Что и говорить, момент для такого демарша был выбран
куда как не вовремя. Скорее всего, там, в эмпиреях департамента просто
позабыли о том, что Жан Роше покидает свой пост именно сегодня. Так что
орденские колодки на грудь цеплять не было необходимости. Роше и не стал
тратить на это время.
Любой другой обитатель дома на Козырной погрузился бы на эти минуты в
беспросветные и бесплодные гадания на кофейной гуще. Но у Жана Роше долгие
десятилетия службы Фемиде и Объединенным Республикам давно уже воспитали
твердую уверенность в том, что попытка угадать, какие идеи владеют на данный
момент умами высокого начальства, может послужить в лучшем случае лишь
развитию хронической мигрени. Поэтому вместо подобных умственных упражнений
Жан Роше сделал только два-три глубоких вздоха, слегка очистивших его легкие