"Николай Иванов. Черные береты " - читать интересную книгу автора

"На "ты" перешел, значит, сейчас начнется", - отметил обреченно
Карповский.
- ...мы не будем сообщать, кого ты закладывал в зоне, как вымаливал
досрочное освобождение. Скажем только одну деталь твоей жизни: первый раз
тебя поставили раком и поимели на пересылке. За то, что попытался в одиночку
сожрать передачу с воли. Наверное, избирателям будет интересно узнать, что
они отдали свои голоса не только за обиженного партократами вольнодумца, как
ты себя выставлял на митингах, но и за... Иконы тут нет? - парень огляделся
по сторонам. - Ни иконы, ни Горбачева. Что ж это за власть такая пришла...
цветочно-голубая?
- Эту картину... - охотно переключился Илья Юрьевич с опасной и
скользкой темы, но "боксер" вновь опустил руку на стол:
- Про цветочки расскажешь потом. А теперь слушай сюда ушами, как
говорят у них в Одессе, - он кивнул на своего угрюмого соседа.
Страх и неизвестность все еще не дали Илье Юрьевичу хлебнуть воздуха
полной грудью, и он податливо лишь кивнул: - Слушаю.
Господи, за что так немилостиво к нему прошлое? Догнать и ударить в тот
момент, когда достигнуто даже то, о чем не мечталось...
- Ты знаешь, что сейчас творится в тюрьме?
- Нет.
- Нет? Хотя ничего удивительного. Ничего удивительного? - повернулся
"боксер" к своему напарнику, и тот согласно кивнул. "Унижают,
шантажируют", - пронеслось в мыслях Карповского, но если бы можно было
что-то противопоставить! - Я всю жизнь ненавидел коммунистов, - продолжал
вести разговор с "угрюмым" "боксер", хотя делалось это, конечно, для Ильи
Юрьевича. - Но, кажется, еще больше буду ненавидеть демократов при власти.
Потому что вы все, - набычившись, поджав губы, он выставил свой узкий лоб
навстречу Карповскому, - вы все - это бывшие. Бывшие обиженные, бывшие
откуда-то изгнанные и сидевшие. Вы - власть мстителей и дилетантов. И
трусов. И если мы, да-да, мы не приберем вас к рукам, вы страну превратите в
помойное ведро. Да еще дырявое.
- Вы так говорите, словно сами... - попытался вставить хоть слово в
свою защиту Илья Юрьевич, но ему вновь не дали продолжить.
- Не равняй! Мы не лезем во власть и не орем с трибун благим голосом о
счастливом будущем. Мы честнее, понял? Запомни это, сидя в своем кресле. И
не дуй ноздри, а то лопнешь.
- Я... - опять начал Карповский, но его вновь перебили.
- Ты - мыльный пузырь, демагог. Машка из зоны. Голубой. И знай свое
место. Мы не мешали тебе, когда ты полез в начальники. Более того, в чем-то
даже помогали. Но, как ты понимаешь, не бескорыстно, и за долги надо
платить. И ты заплатишь, и именно сейчас. Ты позвонишь начальнику тюрьмы и
отменишь штурм камеры с заложниками.
- Штурм? Заложники? - сделал удивленное лицо Илья Юрьевич, пытаясь
протянуть время. Хотя к чему? Они ведь не уйдут, пока не добьются своего.
Почему он не ушел сегодня с работы пораньше? Ведь можно было уйти, никто его
не держал, сам себе начальник...
- Рассказываю тебе, председатель, что творится в городе. Один наш друг
с сотоварищами взяли заложников и требуют оружие и машину. ОМОН готовится к
штурму камеры. А ты позвонишь и своей властью, данной тебе народом, скажешь:
ОМОН может действовать только в том случае, если командир и начальник тюрьмы