"Сергей Михайлович Иванов. Утро вечера мудренее (о сне) " - читать интересную книгу автора

Самое главное для него - это выбор места. В какой части леса построить
гнездо? На каком дереве? На какой высоте от земли? Рядом с другими
гнездами или подальше от них? Вот вопросы, которые каждый раз решает
шимпанзе. Но зачем ему столько вопросов, почему нельзя все упростить и
выбрать место раз и навсегда? Зачем ему это громоздкое, часто одноразовое
сооружение, если он может и вовсе обойтись без него? В своей книге
"Поведение антропоидов в природных условиях" Фирсов рассказывает, что ему
много раз приходилось видеть обезьян, спящих на толстой ветке или в
удобной развилке; сон их был так крепок, что их не могло разбудить даже
близкое стрекотанье киноаппарата.
За первый месяц пребывания на острове две обезьяны, Сильва и Чита,
построили 54 гнезда. На острове жили еще три обезьяны; две из них гнезд не
строили, третьим был Тарас, который спал по очереди в трех своих гнездах.
Вот три различных типа поведения. Чаще всего обезьяны выбирали дерево для
гнезда на южной стороне острова, там, где росли хмель, черемуха и
чистотел, которых не любят комары. Иногда они взбирались на высокие кроны
деревьев, стоящих в густом лесу; там комаров меньше и градуса на два
теплее, чем внизу. Удобнее всего были для них прочные развилки на самой
вершине дерева или там, где одна крупная ветка делилась на более тонкие.
Попробовав, достаточно ли прочны избранные им крупные ветки, шимпанзе
начинал ломать и пригибать под себя ближайшие тонкие ветки и утаптывать их
ногами. Каркас гнезда выстилался более мягким материалом. Обезьяна часто
укладывалась то в одном, то в другом направлении, словно примеряясь к
гнезду. Бывало, основой для гнезда служили далеко расположенные друг от
друга дубовые или липовые ветки. Обезьяна укладывала тогда между ними
перемычки из отломанных толстых веток, а потом сооружала каркас. Если она
не находила строительного материала на основном дереве, она вплетала в его
развилку крупные ветки соседних деревьев. Иногда гнездо устраивалось из
сплетенных воедино трех или даже четырех вершин. Такие гнезда были
необыкновенно прочны.
Ночные гнезда делались в конце вечерней трапезы, которая завершалась
в густых кронах деревьев. Ужинали обезьяны только поблизости от того
места, где собирались спать. После того как обезьяна устраивалась и
затихала, ей очень трудно было покинуть свое пристанище. Ни громкий зов,
ни свет фонарика, ни даже брошенная палка не могли заставить ее вылезти
наружу. Обезьяна только издавала негромкие звуки "удивления" или тихо
повизгивала.
Как-то Фирсов и его сотрудники наблюдали за поведением шимпанзе во
время ночного дождя. Стало накрапывать еще с вечера, когда обезьяны
заканчивали свой ужин на липах и дубах. Сильва стала строить гнездо на
невысокой ольхе, через пятнадцать минут она уже улеглась на влажные листья
своего сооружения. Наблюдателям была видна только спина и загривок Сильвы.
Казалось, она уже спала. Столбик термометра остановился на 10 градусах;
хлынул дождь. Сильва уселась, затем встала, ухватилась за ствол и
несколько раз встряхнула крону ольхи. Посыпался каскад брызг. Сильва
проделала это трижды, а затем снова улеглась. В темноте лил дождь и время
от времени слышалось сотрясение ольхи.
Через три дня стало еще холоднее. По ночам термометр показывал в
метре от земли плюс 6. Один из участников экспедиции, прихватив
термометры, добрался до гнезда, из которого только что выкарабкалась