"Юрий Иванович. Кровавое море" - читать интересную книгу автора

Пусть даже с "вонючими"!
Лишь бы вырваться из этого пекла!
Но не мог вымолвить единого слова. А ссохшееся горло не могло
исторгнуть даже хрипа. Пришло осознание, что умирать он будет здесь.
И как ни странно, но в тот момент, когда колонны рабов тронулась,
группами привязанные к лошадям, некоторые несчастные оглянулись и
посмотрели на Виктора со звериной ненавистью, злостью и ...завистью. От
этих взглядов что-то в его груди оборвалось, в сознании лопнула некая
струна предвидения, и он ...вздохнул с облегчением. И уже без удивления
наблюдал как заметушились надсмотрщики, собирая свои пожитки и
приторачивая свертки и баулы на спину своих лошадей. Как они все до
единого радостно вскочили в седла и понеслись в другую сторону: к горам.
Никого не оставив возле барака и совершенно позабыв про умирающего раба.
Какое-то время Виктор мысленно смеялся над предоставленной ему полной
свободой.
Но поднявшееся солнце наползло жгучими лучами на его измочаленное
побоями тело и моментально вскипятило отбитые внутренности. Согласия
умирать на такой жаре у него не возникло. Скорей появились возражения:
попробовал переползти в тень. Но даже на четвереньки встать не удалось.
Тогда он просто стал перекатываться с боку на бок. И через какое-то время
услышал шум воды. И дальше продолжил катиться на этот звук. Все его
бросили! Но свинцовую трубу не забрали!
Бегущая из нее прохладная вода могла подарить надежду, или хотя бы
более легкий конец.
Его нашли только на следующий день. Постоянно живущие в этих местах
крестьяне, вернулись на свои поля с семьями, пожитками и нехитрым скарбом.
И принялись наводить порядок в помещении, которое они два года опять будут
использовать для вполне естественных, сельскохозяйственных нужд. Хотели
просто закопать лежащее посреди сарая тело, так и не добравшееся до воды.
Уже и в яму для этого наспех вырытую столкнуть собрались, но одна из
женщин на всякий случай приложила ухо к груди и с удивлением воскликнула:
- Да ведь он живой!
Неделю Виктор пробыл в тяжелом, бессознательном состоянии. Еще неделя
прошла в титанических усилиях вначале вспомнить, а затем и осознать все с
ним происшедшее.
Осознать себя как личность и привести вернувшиеся воспоминания и
здоровые мысли к приемлемой норме.
В начале третьей недели он смог говорить. И первое, что ему удалось
втолковать постоянно за ним присматривающим детям, что он хочет понять
местный язык. Для мальчика лет восьми и девочки лет десяти стать учителями
не составило особого труда. И они наперебой стали учить чудом избежавшего
смерти человека всему, что знали сами. Утром и вечером появлялись
взрослые. Осматривали заживающие раны на теле Виктора, удовлетворенно
кивали головами и поощрительно улыбались.
Не прислушиваясь к словам больного и игнорируя его попытки с ними
поговорить, проверяя свое знание языка. И только когда Виктор смог
выходить на двор к концу первого месяца своего лечения, он понял, почему
взрослые не особо им интересовались. Они работали почти так же тяжело, как
и рабы. Целыми днями. Но зато считались свободными. Да и одевались,
питались несравненно лучше.