"Валентин Дмитриевич Иванов. Русь изначальная. Том второй. Исторический роман. Трилогия о начале Руси; №2.2." - читать интересную книгу автора

ограждены болотами и трясинами. Чем далее к северу от Рось-реки, чем далее
от Днепра к западу солнца, тем труднее пробраться, тем легче
заплутаться-запутаться и без лукавой помощи лешего.
Здесь, не зная, не пролезешь. А кто знает, тот может за шесть дней
проехать верхом от Роси до Уж-реки через земли пяти племен: илвичей,
триполичей, ирпичей, здвижичей и иршичей. Некогда россичам бегать за
помощью к дальним соседям, ближние помогли бы. Всеслав не послал в дальние
земли. К ближайшим же поедут избранные послы, росские князь-старшины:
Дубун - к илвичам, Колот - к каничам, Чамота - к россавичам. Их дело
собрать роды на погостах и уговорить не ждать времени, когда заплачет
кровью росская земля, а вместе идти на Рось-реку и бить хазар на выходе из
степи.
В свои роды поскакали слобожане с копьями, на копьях хвосты вороных
коней; встречный россич без слов узнает весть по черной пряди.
Нынче в росской слободе почти две сотни слобожан. Никогда, даже с
Всеслава Старого, не скапливалось у росского воеводы столько воинов. В
хозяйстве готово все, но каждому нашлось дело. Разбирали стрелы из запаса
и, заворачивая в кожу, вязали снопами по четыре десятка. Так стрелы возят
в тороках* при седле для пополнения колчанов. Владевшие мастерством
продолжали готовить новые стрелы - в бою стрела в избытке не бывает.
Сухими клинышками подбивали насадку топоров и копий. На точильных кругах
острили мечи, ножи, сабли, секиры. Работали споро. О хазарах - ни слова.
Праздное слово ослабляет душу. Для боя род кормит слобожан, слобода
головами платит за корм. Так было и есть.
_______________
* Т о р о к и - мешки, сумы, подвешиваемые к седлам.

Воевода лгать не привык. Колоту же весело. Это он, бродя в поисках
налитых тайной силой трав, подметил в степи за Турьим урочищем хазарский
загон. Он же, передав весть Всеславу, хитро научил друга молчать. Но
совершить ложной вестью испытание общности росских племен надумали оба.
Ответ будет на одном Всеславе.
Солнце шло к полудню, когда к броду вырвался всадник. Замученный
долгой скачкой конь пал в воду. Не успел еще второй Ратиборов посланный
пешком доковылять до слободы, как Всеслав узнал Мужко и понял без слов. И
дурно подумал: накликали сами.
Мужко меньше чем на день отстал от первого посыльного. Увидев
собственными глазами хазарское нашествие, он гнал лошадей и себя без
пощады.
Еще день, два или три, но не более шести дней могут дымиться костры
над Поросьем. Более двух десятков сотен степных людей, жестоких,
необузданных, идут на Рось с единственной целью грабежа. Не придется ли
росским градам вновь рассыпаться золой? Не останутся ли от росского семени
редкие люди, как былки на выбитом пастбище?


Тусклы выцветшие глаза князь-старшины Велимудра: старческая вода
погасила ясность взора. Бурые пятна, будто осенние листья, налипли в
трещинах сухих морщин. Ничто не мило старику, его сердце закрылось для
движений любви, радости, жалости, сострадания к чужому горю. Велимудр