"Георгий Иванов. К юбилею В.Ф.Ходасевича" - читать интересную книгу автора

тонкости и чеканной отделке вариаций тем и интонаций наиболее крупных
русских поэтов, мало замеченная читающей публикой, - был, однако же, сразу
оценен знатоками поэзии, даже в то, исключительно богатое поэтическими
дарованиями, время. С выходом "Счастливого домика" Ходасевича отзывами
авторитетных критиков (Брюсова и др.) сразу ставят в один ряд с такими
величинами как С. Соловьев, Б. Садовской, Эллис, Тиняков-Одинокий, ныне
полузабытыми, но в свое время подававшими большие надежды. Еще выше ставили
Ходасевича поэты петербургской школы, и, например, покойный Гумилев
неоднократно указывал на Ходасевича как на блестящий пример того, какого
прекрасного результата можно достичь в стихотворном ремесле вкусом,
культурностью и настойчивой работой.
Попутно со стихами Ходасевич пишет статьи, заметки, работает над
изучением творчества Пушкина и других поэтов так тесно связанных с его
личным творчеством, сообщая этим трудам тот же, что и в его стихах, налет
изящества и трудолюбия. Характер его деятельности и степень его известности
не изменяет и наступление войны. Правда, и он не избежал общего в те дни
увлечения военными темами, но - и это характерно для его избегающего дешевых
эффектов и непосильных задач дарования, - в то время, как другие бряцали
оружием и извергали громы, Ходасевич написал несколько пьес, где война
изображена в представлении наблюдающих за ней из своего подполья скромных,
серых мышек. Нечего удивляться, хотя и стоит пожалеть, что этот мышиный
цикл, принадлежащий, кстати, к наиболее удачным созданиям Ходасевича,
потонул незамеченным в громах и бряцаниях поэзии военной, точно так же, как
до тех пор сдержанный голос его музы среди голосов других поэтов, более
сильных, а порой и просто более крикливых.
Более заметной становится деятельность Ходасевича только со времени
большевистского переворота. Писатель становится близок к некоторым
культурно-просветительским кругам (О. Каменевой и др.), занимает пост
заведующего московским отделением издательства "Всемирная литература",
Госиздат издает его книги и проч.
В 1922 г. В. Ходасевич уезжает в заграничную командировку и вступает в
число ближайших сотрудников издаваемого Горьким журнала "Беседа", где и
появляется вскоре упомянутая выше статья Белого, давшая первый толчок к
должному признанию ценной и высокополезной деятельности Ходасевича. С 1925
Ходасевич окончательно порывает с Советской Россией, расстается с Горьким и
делается помощником литературного редактора "Дней", возобновленных А.Ф.
Керенским в Париже. Имя Ходасевича все чаще начинает мелькать на страницах
зарубежных изданий, и вскоре интерес к его поэзии настолько вырастает, что
возникает потребность к переизданию его последних книг - "Путем Зерна" и
"Тяжелой Лиры", что и исполняется (с включением нескольких написанных уже в
эмиграции стихотворений) в 1928 году газетой "Возрождение", ближайшим
сотрудником которой к этому времени становится Ходасевич.
В связи со статьями некоторых критиков, посвященными указанному
собранию стихов Ходасевича, одно время возникает опасность как бы вторичной
несправедливости по отношению к поэту - вслед за продолжительным периодом
равнодуший и непонимания возникает опасность переоценки значения его
творчества, вплоть до такой очевидной нелепости, как приравнивание ценной и
высокополезной, но скромной по своей природе поэзии Ходасевича чуть ли не к
самому Блоку. Это досадное преувеличение, досадное, конечно, прежде всего
самому поэту, примером всей своей четвертьвековой деятельности выказавшему