"Ярослав Ивашкевич. Хвала и слава (Книга 3)" - читать интересную книгу автораслово - и как-то у них там ладится. Значит, любят... А тебе что?
- Да ничего... - Касю вспомнил? - Она очень добра была к бабусе. Ромек громко захохотал. - К бабусе? Анджей рассердился. - Ну и глуп же ты, - сказал он. - Над этим нельзя смеяться. - Да это я так, - Ромек стал серьезным. И добавил задумчиво: - Мне почему-то все эти дела всегда казались смешными. Знаешь, это так смешно... Ты когда-нибудь видел?.. Анджей пробормотал что-то невнятное. Он уже жалел, что пустился в этот разговор. - А я видел... Даже не один раз. Когда был поменьше, любил выследить какого-нибудь парня с девкой. Весной это часто удавалось - на сене, за гумном, в траве... где угодно. Ты не представляешь себе, как это смешно... - И вдруг он добавил серьезно: - Нет, не смешно, пожалуй. Только совсем как животные... совсем не по-человечески... Анджей вздрогнул. - Нет, - сказал он, - неправда, это очень по-человечески. И знаешь, я по-настоящему тосковал о Касе. - В голосе его зазвучала искренность. - Так почему же ты не приехал сюда в прошлом году? - Не хотел мешать ей. Алюня так Алюня. - А может, ей не Алюня нужен, а ты? Анджей молчал. Было уже совсем темно, в часовенке гасли огни. Во тьме направлялись либо к помещичьему дому, либо к службам и в сторону деревни. В медленной, важной поступи их чувствовались удовлетворение от сознания исполненного долга. С минуту Анджей следил за этим удаляющимся шествием, потом прошептал: - "Верни нам, господи..." И снова вернулся к прерванному разговору: - Если бы она предпочла меня, а не Алюню, как бы я разделался со всеми моими житейскими проблемами? - Ты не женился бы? - Такая мысль не приходила мне в голову. Опять ложь и притворное равнодушие в голосе. Мысль эта, может, и была, но она принадлежала к ушедшему "тихому" миру, и сейчас Анджею стало казаться, что ничего подобного никогда не приходило ему в голову. Ну а теперь пора к делу. - Слушай, Ромек, - сказал Анджей, - нам надо ехать в Варшаву. - Верно, - обрадовался Ромек, - и я так думаю. Дорога от Пустых Лонк до Варшавы представлялась Анджею не просто расстоянием в несколько сотен километров, она казалась ему рубежом, за которым начинается иная жизнь. Сейчас в Варшаве сражаются, стреляют. Горят дома, все рушится в грохоте. - Но как ехать? - Ромек задумывается. - Очень просто, - говорит Анджей. - На лошадях. Он чувствует в эту минуту прилив сил. Все кажется таким простым. - Ладно. Там разберемся, что делать, - добавляет Ромек. Из темноты неожиданно вынырнула какая-то фигура. Высокий, стройный |
|
|