"Евгений Иz. ШИзлоГОС (экстрасоло)" - читать интересную книгу автора

мне и в подвале класс!
Брок с Гаммой хохочут далеко внизу, сидя перед телевизором.
Создается самый удачный выпуск "Мусорных известий" для жильцов
"Логос" вводит сервис для квартирантов
подростки под клеем ломают дверь пустой квартиры на 801-м этаже и
им весело, как в "трансформерах"
Папа Миланский уже очень и очень и очень оживленно беседует с
Нараямой и Рамзевсом. Легенды о гостях входят выходят и приходят,
корридорами коты когти, пылесос комбайн эфир, усы швабра пролет,
зима-а-а...
Дружеские вихри веют под нами в пропасти уровней и тьме лестниц,
тыщи ступеней рыдают нехоженными тропами, только тараканы рвутся на зов из
под дома, ДеДушка кличет паразитов.
Рамзевс раздвинул бисер и спрсил сквозь жемчуг:
- Маклай, это съели мы а, чего?
Нараяма повращал перламутровыми пластинами на лбу и перестал
левитировать.
- Ели мы серную кислоту, - сказал Маклуха. - Сушеную.
- Микроколичество, - уточнил Путешественник. - Сгущеное.
- Земля наш общий дом, - подсказал Папа Мирный. - ОМ.
Кабинет Алхимика гигантский, циклопические горизонты стен, но все
достается вытянутой рукой, она парит змеей, вылазит в форточку и, качаясь,
бдит у отвесной стены, а вниз - девять сотен этажов и балконей, и рука мчит
ввысь, изгибаясь констриктором, пятнистая, как удав, вползает на крышу,
ударом головы-ладони сметает пару вражеских антенн и с хрустом крошит
главный глагольный генератор, а после летит над крышей, машет кому-то в
соседней тыщеэтажке, там - такая же боа-рука, они взмывают в синее
безграничное небо, обвивают друг друга, делают рукопожатие над всем
городом, секунду сияют ярче зимнего солнца, а затем расстаются,
возвращаются по домам, констриктор опять движется по гладкой крыше
"Логоса", подползает к сидящему у края Соме Дмитриевичу Иксу, хватает его
нежжжно и уволакивает тем же витиеватым путем назад, через форточку - в
кабинет Черного Миклухи и его постоянных гостей. Нараяма вспыхнул
бессчетным ОГН╨М и предвечной молитвой, когда увидел, что вошедший в окно -
это Сома Х. Сома Х жил на крыше и был на всю свою жизнь насквозь пропитан
напитком богов, так что он даже не мог говорить и петь, мог только тупо
улыбаться. Рамзевс на всякий ПОЖАРНЫЙ надел серебряный противогаз со
стеклами из рубиновой мозаики. Сома Х обычно жил голый, без стыда и
совести, но в этот раз, когда глаголы шлялись свободно по осям "Логоса", в
этот раз Сома Дмитрич был слеганца драпирован есенинским пиджаком 1929 года
рождения. Самому Иксу было от роду 853000000000 лет, и на его юбилей
прошедшим летом тут была, вы не поверите, ЖОПА, полная, абсолютнейшая и
всенеприкасаемая ЖОПА!
Дом тихо шатался на семи ветрах Евразии, ходил вверх-вниз вдоль
Шаманского Шляха и рдел девичьей суразной красой. Солдаты на привале в поте
лица косили поле конопли. Птицы доклевывали некрозную Людмилу Васильевну,
но она на самом деле летела легко, далеко и весело, погружаясь, наконец, в
столь желанное, и в чем-то даже мужское, Самое Дело. Naturlich.