"Ирина Измайлова. Троя ("Герои Троянской войны" #1) " - читать интересную книгу автора

смена караула.
Он зашагал по стене от поста к посту, проверяя, все ли на месте, и
попутно заглядывая в стоящие через каждые двести шагов глиняные кратеры[17]:
в них три раза за день рабы наливали свежую воду, чтобы несшие дежурство
воины не испытывали жажды. Кратеры были прикрыты толстыми крышками, дабы
вода в них не нагревалась и не испарялась, а рядом с каждым кувшином лежал
деревянный черпак.
Осматривая равнину, лес, предгорья, с юга и с запада близко
подступающие к городу, Гектор то и дело бросал взгляд в другую сторону, на
обнесенный этими мощными стенами город.
Троя дремала, как обычно в жаркий полдень, полупустая. По ее улицам, в
той части, где жили люди состоятельные и знать, двигались только одинокие
фигуры рабов и рабынь, выполнявших какие-то поручения, либо шедших в верхний
город за покупками, либо спешивших в один из храмов - принести жертвы,
покуда хозяева отдыхали и не нуждались в них. В верхнем городе движения было
куда больше: работали мастерские и лавки, в небольших садиках, появившихся
на свободных участках улиц за годы войны, хлопотали их хозяева, поливая
деревья либо собирая созревшие гранаты, маслины или персики. Дети с шумом
носились по улочкам ремесленной части Трои - их жара не пугала. Иной раз
какой-нибудь мальчишка, завидев на городской стене всем хорошо знакомую
фигуру Гектора, махал ему рукой и приветственно кричал, и остальная ватага
вслед за ним принималась вопить: "Эвоэ! Слава Гектору!".
Но все это мало походило на бурную жизнь великого города в прежние,
довоенные годы. Гектор хорошо помнил Трою радостной и полной движения,
помнил, как шумели даже в эти жаркие дневные часы базары верхнего города,
теперь почти пустые - в город давно не приезжали купцы, помнил, сколько
людей шло в храмы, как толпилась на площадях молодежь, устраивая игры и
затевая споры, а то кто-нибудь принимался сочинять песенки, аккомпонируя
себе на лире или ударяя в тимпан.
Теперь на пустых улицах жила лишь память об этом.
Герой закончил обход, проверил, явилась ли смена караула, которую
привел его брат Полит, и спустился по той же лестнице вниз, в город.
Он прошел через Скейскую площадь и, дойдя до невысокого белого храма
Афины Паллады, быстро поднялся по ступеням. В храме дымился жертвенник, и
молодой жрец завершал обряд жертвоприношения, а две женщины, принесшие сюда
драгоценное сандаловое масло, просо и белого ягненка, только что поднялись с
колен и поправляли свои покрывала, собираясь уходить.
- Пойдем, Эфра, - произнесла одна из них серебристым, мягким голосом. -
Я слышала, как прошли мимо храма воины, значит уже поменялся караул, и
Гектор вот-вот придет за мной.
- Я уже пришел, Андромаха, - произнес герой и, преклонив колени перед
жертвенником, низко поклонился, а затем встал.
Женщина, та, что говорила, подбежала к нему, не замечая, что ее светлое
покрывало соскользнуло на плечи, открывая чудесную головку, украшенную
большим узлом волос цвета темной меди. Эта строгая прическа, подчеркнутая
простотой небольшой серебряной диадемы, очень шла к прелестному, совсем
юному личику двадцатилетней женщины, к ее нежной светлой коже, абрикосовому
румянцу, к ее изумрудно-зеленым, большим загадочным глазам. Андромаха была
среднего, скорее даже небольшого роста, и когда Гектор опустился на колени,
она оказалась с ним вровень, когда же они стояли рядом, ее голова была ниже