"Ирина Измайлова. Троя ("Герои Троянской войны" #1) " - читать интересную книгу автора

варварами, которые преспокойно торгуют и с троянцами, и с нами. Да,
старик-царь заплатил, видно, только за косточки своего сына. И уж этого
троянцы никогда не простят Ахиллу и будут призывать на него проклятия всех
богов. Значит, ему выгоднее как можно скорее уничтожить их всех или почти
всех...
- Сильнее всех его, вероятно, проклинает твоя Елена! - сказал афинянин,
кидая птичьи кости в медный тазик и вновь отрезая себе свинины. - Я слышал,
что троянцы давно в злобе на нее, а Гектор один защищал ее от их нападок...
- Тем более славно, что больше нет Гектора! - произнес Менелай с
великолепным спокойствием. Только алые пятна, разом вспыхнувшие на щеках,
выдали его гнев.
Агамемнон хотел было осадить Идоменея за дурацкую шутку, но тут
послышался удар гонга.
- Кто идет? - спросил Менелай резко.
В шатер заглянул молодой воин.
- Ты здесь, царь Агамемнон? - спросил он, - Я так и думал... К тебе
явился жрец.
- Что? Какой еще жрец? - в недоумении спросил верховный базилевс.
- Жрец Аполлона Хрис.
- О, боги! И что ему надо теперь? - царь поднялся, недовольным
движением откладывая кусок лепешки, - Ну, веди же его сюда... Сто лет бы не
видел этого старого негодяя, из-за которого приключилась ссора с Ахиллом и
случилось столько бед. Давай-давай, Каст, приведи его! Чем раньше он придет,
тем скорее, надо надеяться, и уберется...
Жрец Аполлона появился, действительно, очень скоро. Он был не в обычном
белом облачении, а в темно-синем длинном хитоне. Кусок ткани того же цвета
покрывал его голову, подхваченный вдоль лба полоской темной кожи.
Войдя, Хрис низко склонился перед верховным базилевсом и его братом.
- Да пошлют тебе боги свою милость и покровительство, великий царь! -
произнес он негромким, но необычайно звучным голосом.
Хрису чуть перевалило за шестьдесят, но он был крепок и силен. Высокая
фигура и широкие плечи, твердая походка, гордая посадка головы говорили о
крепком здоровье и твердости духа. Худощавое, волевое лицо покрывал густой
загар, на фоне которого были особенно выразительны голубые, светлые глаза,
пронзительные и ясные, живые, как у юноши.
- Приветствую тебя, мудрый жрец! - отозвался Агамемнон, не меняя позы
(он полулежал на ложе брата, свесив лишь ноги в пыльных сандалиях). - Что
привело тебя на этот раз? Надеюсь, тебя никто больше не обидел? И отчего ты
не в жреческой одежде, а в этом синем мраке?
- Никто не наносил мне обиды, о Агамемнон! - ответил Хрис спокойно. - А
моя одежда - знак траура по величайшему из героев Трои за все время ее
существования. Но к тебе я пришел с доброй вестью.
- Вот как! - проговорил царь, глаза которого налились злостью при
упоминании о Гекторе. - Что же это за весть?
Хрис вновь поклонился.
- Помнишь ли ты, славный Агамемнон, что когда мне, по твоему повелению,
вернули мою внучку, я пообещал тебе поведать первое же предсказание
сребролукого бога, которое сможет вселить радость в твою душу? Так вот, все
эти дни, все дни после гибели нашего Гектора, я каждый день приносил жертвы
на алтаре и молил Аполлона смилостивиться над нашим злосчастным народом...