"Кира Измайлова. Принцесса и колдун" - читать интересную книгу автора

тогда он останется доволен! Устрицы он называет "склизкой гадостью", про
спаржу говорит "что я, баран, траву жевать?", а восхитительный ликер однажды
обласкал "липкой дрянью", что не помешало ему вылакать всю бутылку.
Нянюшка моя не настолько привередлива, ест, что дают, да и выпить не
дура. Прокормить ее, по правде сказать, нелегко, но это, право, пустяки...
Я, признаться, тоже люблю поесть, но приходится держать себя в руках и
делать на приемах вид, что я ем, как птичка. Это потом, у себя в
апартаментах, я отвожу душу...
Но я отвлеклась.
Вейден - его тоже пришлось сажать за стол, как-никак придворный
колдун! - взирал на моего дражайшего папеньку с нескрываемым отвращением.
Фу-ты, ну-ты! Можно подумать, никогда не видел, как король обгладывает
баранью ногу! А если не видел, то и нечего таращиться, все приличные
придворные давно уже отвернулись, а кое-кто даже пересел, чтобы папенька не
забрызгал их подливкой... (Мой дражайший супруг, чтоб ему на том свете не
икалось, тоже себя за столом вел, прямо сказать, не идеально, но при нем
Вейден, помнится, рож не корчил!) Сам Вейден, по-моему, ничего не ел. Он,
если мне не изменяет память, вегетарианец. Если кто не в курсе - это такое
извращение, когда человек не ест мяса. И ладно бы больной был или там
отшельник какой-нибудь, а то ведь здоровый мужик! Наверно, он потому и злой
такой, что всегда голодным ходит.
К счастью, ужин заканчивался. Подали десерт. Папенька, конечно же,
разом умял половину торта, сказав возмущенно пищащим фрейлинам, которым
ничего не досталось, "Стройнее будете, цыпочки!", чем поверг их в изумленное
состояние. Вейден сломал вилку, по-моему, от злости, но так ничего и не
сказал. Придворные натянуто улыбались, я невозмутимо восседала во главе
стола, демонстрируя безупречные манеры, а нянюшка под шумок приканчивала
вторую бутылку ликера...
После десерта я пожелала уединиться с августейшим родителем в своих
апартаментах. Нянюшку унесли в отведенные ей рядом с моими покои - пришлось
выставить оттуда престарелую герцогиню, носившую титул главной
смотрительницы королевской опочивальни... И на что ей, спрашивается, там
смотреть?
- Ох, Иля! - радостно сказал папенька, когда мы остались вдвоем. -
Далеко пойдешь!
- Куда уж дальше! - фыркнула я. - Ты чего хотел-то от меня? Думаешь,
поверю, что ты просто так заявился, поддержать меня... - тут я картинно
всхлипнула, - в моем горе?
- Иля, не надо комедий! - поморщился папуля. - Ловко ты с муженьком
устроила! Моя школа... Сознавайся, подсыпала ему чего в супчик?
- Ежели вы насчет яду, папенька, - сказала я, переходя на придворный
жаргон, - то пальцем в небо попали, чиста я перед законом людским и
божеским. А что до чего другого...
Тут я гадко ухмыльнулась, папенька ухмыльнулся понятливо, и мы громко
захохотали.
- Так чего надо-то? - спросила я, отсмеявшись.
Надо папеньке было совсем немного: деньжат на проведение армейской
реформы. Поскольку реформа заключалась исключительно в переименовании всех
должностей в свежеизобретенные папулей и в пошиве новых мундиров им же
придуманного фасона, то я отказала наотрез. Папуля принялся давить на жалось