"Борис Изюмский. Алые погоны" - читать интересную книгу автора

- Ты, Владимир Иванович, удивляешься, - повернул подполковник Русанов к
огню лицо в старых, заживших шрамах - что капитан Волгин у тебя плохо
работает, все глядит, как бы домой из училища поскорей уйти. А я его
понимаю... Ну, женился человек недавно, молод, а мы его с утра до ночи
заставляем в училище быть, то с отделением, то дежурство, командирская
учеба, лекции по психологии и педагогике, посещение уроков русского и
иностранного языков. Помилосердствуйте!
- На то и служба, - буркнул Тутукин.
- Верно, служба, но ведь она не должна лишать человека радостей личной
жизни. Как ты полагаешь? Помню, у нас в кадетском офицеры-воспитатели
довольно много свободного времени имели...
- Это было сорок лет назад, - язвительно вставил Тутукин, - и нам не
пример.
- Почему же не пример? - начинал нервничать Русанов. - Разве мы не
используем все лучшее из прошлого? Корпуса существовали двести лет и дали
миру Кутузова и Брусилова, Макарова и Кондратенко, именно - пример! Я У себя
в роте ввел с этого месяца такой порядок: ежедневно до 14.00 мои воспитатели
совершенно свободны, а в воскресенье свободны с 14.00. В средине недели
каждый имеет выходной день, в этот день полностью заменяет воспитателя
кто-нибудь из учителей, а воспитатель и в театр с женой пойдет, и почитает.
Зато в остальное время - отдай всего себя работе. И знаешь, они сейчас
работают несравненно лучше. Заняты меньше, а делают больше. И я могу быть
реже в роте, не опекать мелочно: дежурный офицер чувствует полную
ответственность. У меня воспитатель Боканов ребятам сказал: "Если хотите,
чтобы я вас уважал по-настоящему, ведите себя в мое отсутствие еще
безупречнее, чем при мне". И должен тебе сказать: они его не подводят, хотя
он вовсе не сидит невылазно в отделении. Ну, первый месяц, пока
знакомился, - приходилось. А сейчас у него один отвечает за чистоту класса,
другой смотрит, чтобы в партах порядок был, третий получает и сдает
физкультурный инвентарь. И впечатление такое, словно офицер тут не при чем.
Пришел, проверил, дал указание...
- Да, но у вас старшие воспитанники и сильный сержантский состав, - не
сдавался майор. - Офицеры могут на них положиться. А моих сержантов пока
носом не ткнешь, сами ничего сделать не догадаются.
- Ты меня прости, Владимир Иванович, но и сержанты ведь в наших руках.
Их при хорошей службе - поощри, когда надо, строже спроси, предоставь больше
самостоятельности - первыми помощниками станут, а выпусти из-под контроля -
всю работу офицера насмарку сведут. Ты ведь знаешь историю с Найденовым?
Тутукин слышал об этом необычном происшествии... Старшину Найденова,
широкоплечего детину, первое отделение третьей роты невзлюбило после того,
как он, приехав из Москвы с генералом (тот брал его ординарцем), стал
втридорога продавать ребятам альбомы для марок, предварительно стерев на
обложках действительную их стоимость. Покупать-то покупали, но старшину
прозвали "спекулянтом", и это прозвище за ним прочно утвердилось.
Вася Коробкин, тихий тринадцатилетний мальчик, с огромными глазами,
какие рисовали древнерусские живописцы, - попросил разрешения у
преподавателя естествознания, майора Бубенцова, перенести ежа в соседний
корпус. Возвратись с прогулки, Вася осторожно положил ежа в шапку и выбежал
во двор, держа ее перед собой. Здесь его остановил Найденов.
- Что у тебя в шапке? - подозрительно спросил он.