"Юрий Ячейкин. Груз для горилл" - читать интересную книгу автора

их выпустили на свободу как непричастных к убийству в корчме "Скрещенные
мечи". Первое, что сделала эта ловкая парочка, - направилась в
казначейство Тайного совета и потребовала платы.
- С каких это пор, - ехидно спросил клерк, - мы начисляем заработную
плату лицам, которые шляются по корчмам и отдыхают по тюрьмам?
- Не мели чепухи! - прикрикнул на него Поули. - А ну, отсчитай нам
деньги. Вот, читай! - он ткнул под нос клерку приказ. - Что здесь
написано? "В указанное время находились на службе ее величества". За
каждый день - шиллинг. Быстро гони кругляшки в наши кармашки!
А над покойным ложь и клевета справляли свой шутовской танец, потому
что имели, видать, опытного постановщика. Передавали всякое, для того
чтобы через грязный слой слухов, перемешанных со сплетнями, не смогли
пробиться и слабые ростки правды. Одни говорили, что он умер на улицах
Лондона от чумной эпидемии, другие рассказывали, что вроде бы очумевший от
рома Кристофер подрался в кабаке с такими же пьяными повесами, не поделив
какую-то юбчонку, мало для них проституток - вон их сколько шляется. Слово
за слово, дело дошло до ножей, и вот - пожалуйста! Но хватало и таких,
которые в ответ на все это, словно сметая паутину, читали огненные строки
из "Тамерлана Великого":

Столкнитесь, небо и земля! Конец!
Земля утратила все, чем гордилась.
А небо дух свой избранный сожгло!
Земле и небесам над ним рыдать,
Но лучшего вовек им не создать!
[Кристофер Марло, "Тамерлан Великий",
часть 2, акт V, сцена 3]

Тогда в ход пошла тяжелая артиллерия церковников. Была издана
"поучительная книжечка" "Видение божьего суда", в которой преподобный
Томас Берд доказывал, что смерть негодного еретика Марло - это перст божий
и небесная кара. Он писал:
"В атеизме и нечестивости не уступая другим, о ком шла речь, вместе с
ними был покаран один из наших соотечественников, оставшийся в памяти
многих под именем Марлин, по образованию - ученый, воспитанный с юных лет
в университете Кембриджа, но по роду занятий - драмодел и непристойный
поэт, который, давая слишком много воли своему разуму и не желая считаться
ни с какой уздой, погряз (как и следовало ожидать) в такой крайности и
озлоблении, что отрицал бога и сына его Христа, и не только на словах
кощунствовал над троицей, но также (как истинно свидетельствуют) писал
книги против нее, уверяя, что наш Спаситель - лицемер, а Моисей - фокусник
и развратитель народа, что святая Библия - лишь пустопорожние и никчемные
сказки, а вся религия - выдумка политиков. И вы посмотрите, какое кольцо
господь вдел в ноздри этого пса лающего..."
Этот печатный донос они читали вдвоем - Томас Неш и Ричард Бербедж.
- Бедный дружище Кит! - сказал Томас и с омерзением швырнул брошюру в
мусорную корзинку. - Скажи-ка мне, Ричард, как подвигается дело с "Гизом"?
- В том-то и дело, что никак, - нахмурился актер и, словно защищаясь,
поднял руку, потому что хорошо знал невыдержанную и быструю на горячее
слово натуру Неша. - Погоди, Том, сейчас я тебе все расскажу. Да выслушай