"Юрий Ячейкин. Груз для горилл" - читать интересную книгу автора

Ночью, когда верховный жрец наш Илий вовсю захрапел, я разбудил его и
смиренно сообщил:
- Отче, вот я.
Он злобно прошипел:
- Да я же тебя, кретина, и не звал! - и снова упал на пуховые подушки
свои, ибо пуще всего любит сладко поспать.
Но через час я не поленился снова ткнуть его промеж ребер своим
твердым, как гвоздь, перстом:
- Отче, вот я.
- Господи, где ты нашел такого остолопа? - задрожал от немого рыданья,
а по белой бороде его потекли слезы. - Самуил, я не звал тебя, - наконец
жалобно захныкал Илий. - Ты не мой глас слышишь!.. Ты слышишь глас
божий!.. Иди, отрок, с богом к богу и слушай слово его... А меня оставь,
немощного... Умоляю...
Но разве не знал я, что коварный и мстительный старец хитрит, чтобы
спокойно доспать ночь? Кто и когда слышал, чтобы Сундук подал голос из
своего укрытия? И все же я покорно ответил Илии:
- Слушаю, отче.
А утром позвал Илий сынов своих Офни и Финеэса, ибо у них полупудовые
кулачищи. И когда Офни и Финеэс начали мочить в уксусе гибкие прутья,
позвал Илий и меня:
- Самуил, где ты?
- Вот я, - отозвался я и вышел из толпы.
- Что ты делал ночью, Самуил? - начал допрос владыка.
- Бога слушал, - тихо ответил я, но не так тихо, чтобы никто не
услышал. - Бог говорил со мной, недостойным.
- Что сказал тебе Сунд... Тьфу! Всевышний, да славится в веках имя его!
- сурово спросил Илий.
- Страшно слово его! - с деланным испугом ответил я и понурился.
- Говори, Самуил! - поневоле вырвалось у него.
Слова этого я только и ждал. Разве мог предвидеть этот темный неуч
замысел человека с тонким умом? Голос мой звенел как тетива, направившая
стрелу во врага:
- Слушайте, люди! Слушай, Илий! Сказал всемилостивый: "Вот я возьму и
совершу дело в Израиле, от которого у тех, кто услышит о нем, звоны
загудят в обоих ушах. В тот день я совершу над Илием все то, что я говорил
о доме его; я начну и закончу".
Илий побелел от злобы.
А сыны его Офни и Финеэс решительно опустили в соленый раствор прутья
свои и кинулись на меня, чтобы полупудовыми кулачищами своими сделать из
плоти моей кровавое месиво или, по меньшей мере, отбивную котлету.
Приговор этот можно было ясно прочитать на небритых их рожах.
Но было уже поздно: верующие заслонили меня со всех сторон, чтобы лучше
было слышать слово божье. А я словом божьим добивал конкурентов моих:
- И сказал бог: "Я объявил ему, что покараю дом его навеки за вину его,
ибо знал он, как сыны его бесчинствуют, но не остановил их".
Радостными криками встретили люди эти слова. Кричали богомольцы,
ограбленные ненасытными волками, кричали жалкие нищие, кричали
обесчещенные женщины и обманутые мужья их.
- Да здравствует Всевышний и Самуил, пророк его! - кричали они.