"Юрий Ячейкин. Следствие, которое не состоялось" - читать интересную книгу автора

которые, конечно же, не допустят мысли о его побеге в потусторонний мир,
но, безусловно, заподозрят побег на другой берег Ла-Манша. Да,
неопознанным, ибо разве лорд Уолсингем станет копаться в трупах на чумных
огнищах, чтобы узнать, а затем аккуратно вычеркнуть из ведомости на оплату
какого-нибудь из своих бесчисленных агентов?
Так что пора в Дептфорд, где с моря дует свежий соленый бриз и
натягивает треугольные кливера [кливер - небольшой парус в носовой части
судна; полное парусное оснащение корабли распускали только в открытом
море, по выходе из узкой Темзы] купеческих кораблей, которые осторожно
движутся вдоль берегов. Темзы к морю, и где в корчме "Скрещенных мечей"
есть чудные комнатки для постояльцев. Там он наконец спокойно завершит
единственную свою поэму "Геро и Леандр", потому что ему никто не помешает.
А в последнем можно быть абсолютно уверенным: пока полностью не закончится
следствие по его делу, никто из друзей или коллег по ведомству Уолсингема
не отважится заглянуть к нему, чтобы не накликать на себя беды. И
сомневаться нечего!
Кристофер представил, как он небрежно, по-домашнему, в расстегнутой
рубашке, с гусиным пером стоит возле настежь растворенного окна (да,
настежь, чтобы даже оконная рама не напоминала ему о тюремной решетке) и
задумчиво посматривает на прославленный корабль сэра Френсиса Дрейка
"Золотая лань", который обогнул земной шар и теперь как памятная реликвия
заслужил честь стоять на вечном приколе. По чистой палубе гремит
деревянным протезом старый боцман Джон Хинт, более известный среди морских
задир под именем Джон Деревянная Нога. И курит трубку, которую вынимает
изо рта только для того, чтобы грозно рявкнуть на дептфордских мальчишек,
которые охотно помогают старому морскому волку поддерживать порядок на
знаменитом морском корабле:
- Эй вы, крабы-недоростки! Проворней шевелитесь на вантах, сто пустых
бутылок вам в глотку и ни капли рому!
А ежегодно в годовщину кругосветного плавания на корабле наступает
праздник. Мальчишки Джона Хинта, как настоящие морские бывальцы, ловко
распускают белые паруса и огромный грот-парус на фок-мачте с тремя
золотыми королевскими львами. Их одноногий адмирал Джон Хинт,
торжественный, суровый и всегда в таких случаях трезвый, собственноручно
подносит к носовой пушке тлеющий фитиль, который зажигает от своей трубки.
Бах! - гулко катится над рекой громкий выстрел из бронзового, начищенного
до золотого блеска единорога.


От этого светлого воспоминания лицо Кристофера весело засияло, что
вызвало хмурые и враждебные взгляды случайных прохожих. И действительно,
чему радоваться, если в Лондоне лютует чума? Но пусть она минует нас!
Кстати, для старого Джона не мешало бы купить отличного табаку и
пузатенькую бутылку рому из черного, как пиратский флаг, стекла. Не забыть
бы!
Теперь в Дептфорде на приколе будет два привыкших ко всему скитальца -
"Золотая лань", притянутая к причалу толстыми конопляными швартовами,
изготовленными в холодной Московии, и он, Кристофер, привязанный к месту
не менее крепкими узами подписки о невыезде. Что ж, для всех слишком
любопытных он будет только лишь работать над поэмой "Геро и Леандр", ведь