"Светлана Ягупова. Твой образ (Второе лицо)" - читать интересную книгу автора

обдумывать сообщение сына о женитьбе, рассеянно прислушивалась к новому
разговору.
- Косовский обожает тебя, Виталий, - сказала Ирина Манжурова. - Однако
мы, лаборантки, порой видим то, чего не замечаете вы, ученые.
- Что ты имеешь в виду?
- Как по-твоему, почему за этим столом нет нашего коллеги Петелькова?
- Он занят, - сухо ответил Некторов.
- Вот именно. А тебе не кажется, что Петельков своего рода твой дублер?
И то, над чем ты работаешь с Косовским, может однажды состояться без
твоего участия? Тогда все лавры...
- Ирина, - мягко перебил он, - в науке иные законы, чем в спорте. Где
ты отхватила такую потрясающую брошь?
Ирина отвернулась и закурила.
- Как Клеопатра? - поинтересовалась Тоша. - Не температурит?
- Нет. - Виталий повеселел. - Представь, в ее поведении сегодня я узнал
крошку Бебби. Это было так трогательно и грустно. После обеда она, как
Бебби, меланхолично дергала себя за ухо и грызла ее любимые орешки, к
которым раньше не притрагивалась.
Настасья Ивановна не любила разговоров о подопытных обезьянах. То, что
делалось на кафедре профессора Косовского, пугало ее и настораживало. И
сейчас, когда беседа свернула на рабочую колею, поспешила улизнуть к
соседке - пусть молодежь развлекается тут сама. К тому же не терпелось
доложить приятельнице о предстоящей свадьбе.
Котельников наладил магнитофон.
- Твой кислый вид, Антония, мне совсем не нравится, - шепнул Некторов
Тоше, поднял ее со стула, и они пошли танцевать.
Когда на зимних каникулах Тоша ездила домой в свое шахтерское село, они
с Виталием забомбардировали друг друга письмами, каждое из которых по его
выдумке начиналось на древнегреческий лад: "Нектор - Антонии", "Антония -
Нектору". Это были веселые и нежные письма. Оба неожиданно узнали друг о
друге больше, чем до разлуки. И ей было жаль того времени, о котором
вспоминалось всякий раз, когда Некторов называл ее Антонией.
- Ты сегодня сонная тетеря, Антония, - щекотал он ей дыханием ухо. -
Учти, для будущей матери танцы - лучшая гимнастика.
Между тем компания развеселилась вовсю. Котельниковы уписывали за обе
щеки "наполеон" и сожалели, что в Африке вряд ли угостят их подобной
вкуснятиной.
- Зато вас ожидают жареные каракатицы с ростками бамбука, - сострил
Виталий. Но Манжуров, как географ, усомнился в этом, сказал, что за
подобной едой надо ехать в Китай. Так они шутили, каламбурили, танцевали,
когда Виталий обнаружил, что у него кончились сигареты. Кто-то предложил
свои, не он отмахнулся, кивнул Тоше "Я сейчас!" и выскочил из дому
навстречу беде. В последнюю минуту, когда дверь за ним захлопнулась, Тоша
успела подумать, что хорошо бы пройтись вместе. Но Виталии уже след
простыл. Как она потом ругала себя за то, что не пошла с ним! Знала бы,
что ожидает его, вцепилась бы руками, не отпустила бы ни на шаг.
- Не идите, милочка, в школу, идите в библиотеку или газету, - подсела
к Тоше Манжурова. - Школа не любит робких и грустных.
- С детьми я вовсе не робкая, - возразила Тоша. - А школе нужны всякие.
- Ну-ну, не огорчайтесь, это я так, - Ирина дружески похлопала ее по