"Андрей Яхонтов. Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2 ("Учебник Жизни для Дураков" #2)" - читать интересную книгу автора

громко и радостно захохотал.
То была мимолетная, беглая встреча. В салоне, оказывается, работала
бригада контролеров (и Маркофьев был в их группе), двое его
мордоворотов-коллег прицепились к какому-то несчастному "зайцу", поволокли
его на выход, Маркофьев, размахивая удостоверением, бросился им помогать,
мне он лишь успел сообщить, что трудится в системе не то охраны
общественного порядка, не то в транспортной милиции...

БАНК

Следующее свидание произошло, когда я ринулся вызволять сбережения
родителей из внезапно обанкротившегося банка. Собравшаяся перед входом толпа
скандировала:
- Деньги! Деньги! Деньги!
Отдельные граждане истошно выкрикивали:
- Верните наши кровные!
Многим, особенно пенсионерам, делалось дурно. Их увозили завывавшие
сиренами "скорые помощи". Прохаживавшиеся с дубинками и полосатыми жезлами
вокруг сборища милиционеры призывали людей не митинговать и разойтись по
домам. Тут я и увидел Маркофьева - он протискивался сквозь скопление
наэлектризованных бедолаг к мраморным ступеням, на которые в этот момент как
раз выходил для встречи с народом то ли владелец, то ли управляющий, то ли
просто облеченный доверием начальства клерк в дорогом костюме и с дымящейся
сигарой во рту. Сделав затяжку и выпустив колечко дыма, банковский служащий
поднял руку, наступила тишина.
- Со временем вам все будет вам возвращено, товарищи! - произнес
дебелый господин.
- Когда? Когда? - зашумели недовольные.
- Со временем, - повторил парламентер. И хотел уйти. Но его остановил
возглас Маркофьева:
- Как мне быть? Помогите! Я пришел положить деньги в ваш банк и не могу
войти...
Лощеный тип остановился. Повернулся к Маркофьеву и взглянул на него с
интересом.
- Пойдемте со мной, - сказал он.
В этот момент Маркофьев заметил меня. Глаза его радостно блеснули. Он,
как чайка, как буревестник, взмахнул рукой-крылом, показывая, чтобы я
следовал за ним, приглашая в полет. Я повиновался. И, ввинчиваясь, пролезая,
раздвигая спрессованные, будто купюры в пачке, животы, кости, груди,
неуверенно приблизился.
- Но я здесь по другому вопросу, - пробормотал я. - Мне нужно забрать
вклад...
- Помалкивай! - дернул меня за полу пиджака он.
Миновав четыре кордона вооруженной охраны, мы (что и требовалось
Маркофьеву) попали в чрево финансового муравейника, где кипела жизнь,
сновали кассиры и кассирши, шуршали выползавшие из факсов депеши... Я-то
полагал, что увижу запустение вымерших помещений, услышу гулкую, звенящую
тишину. Управляющий, поблескивая золотой оправой извлеченных из янтарного
очешника цейсовских окуляров, пригласил Маркофьева в свой устланный коврами
и увешанный картинами кабинет и, искоса поглядывая в мою сторону (Маркофьев