"Александр Яковлев. Руал Амундсен ("Жизнь замечательных людей" #202) " - читать интересную книгу авторастадия цинги: распухшие дёсны, язвочки на ногах, лоснящиеся лица
серовато-бледного цвета. Кое-кто жаловался на болезнь сердца, на боли в желудке, на бессонницу. Сказывалось однообразное питание консервами. Кук и Амундсен решили поговорить с де Герлахом. - Положение экипажа очень серьёзное, - предупредили они, - необходимо свежее мясо, иначе все слягут и не встанут. Де Герлах рассердился: - Вы опять о том же?! Я запретил готовить падаль. И никаких разговоров! Кук и Амундсен не смели спорить: слово начальника экспедиции - закон. Приходилось молчать и ждать дальнейших событий. Не прошло и трёх суток, как Данко позвал доктора к себе в каюту. - Посмотрите, доктор, что со мной. У меня опухли ноги. Кук осмотрел его. Признаки цинги были явными. - Единственное средство спасения - тюленье мясо. Будете есть тюленя? - спросил Кук. Данко сделал брезгливую гримасу. Кук пытался его уговорить: - Смотрите, друг! Ваша брезгливость доведёт вас до беды. Вы вконец расстроите здоровье. Но Данко был непреклонен: - Нет, нет, доктор! Не говорите мне об этом! Кук и Амундсен видели, что Данко слабеет с каждым днём. Он лежал хмурый и печальный. Сильнее всех он тосковал по родной Бельгии. Болезнь развивалась стремительно, и уже в начале июня - первого зимнего месяца - Куку стала ясно: Данко обречён на смерть. Грустно было доктору и Амундсену стоять у постели больного и не иметь В середине июня Данко умер. Навсегда осталась в памяти Амундсена картина похорон Данко. В кают-компании над покойником прочитали молитвы. Кук сказал короткую речь. Тело Данко положили в мешок, привязали к ногам чугунный груз и молча понесли с корабля на лед, чтобы там опустить в прорубь. Все, кто ещё мог ходить, пошли проводить покойника в последний путь. Ночь была чёрная, бушевала метель, и факелы пришлось защищать от ветра кусками парусины. Плотным кольцом все столпились у проруби. Покойника подняли над прорубью стоймя и постепенно стали опускать в воду. Будто живой, уходил Данко всё ниже и ниже. Вот только контур головы виден над прорубью. Вот и голова исчезла: Данко ушёл в пучину. Придавленные тоской и тревогой, люди молча вернулись на корабль. Похороны произвели на всех угнетающее впечатление, и многие думали: "Не за мной ли очередь?" После похорон ещё один матрос сошёл с ума. Его помешательство было буйным, он не подпускал к себе никого, отказывался от пищи и через несколько недель умер. Этот случай ещё сильнее, чем смерть Данко, потряс всю команду. Теперь цингой болели почти все. Начальник экспедиции де Герлах и капитан Лекуант тоже похварывали и, наконец, свалились оба. Они лежали в полутёмной каюте начальника, неподвижные, как брёвна. Де Герлах быстро ослабел, и однажды, когда к нему пришёл доктор Кук, он сказал хриплым голосом: - Позовите свидетелей, доктор. Я хочу сделать завещание. - Завещание? - удивился Кук. - Вы малодушествуете! Не теряйте надежды. - Перестаньте, доктор, - сердито проворчал де Герлах. - Вы видите, что |
|
|