"Сергей Яковлев. Письмо из Солигалича в Оксфорд" - читать интересную книгу автора - Нет, сначала диван.
- Нет, холодильник! Нам обоим было уже за сорок. Теперь мы старались избегать этой темы, все еще на что-то надеясь. В конце концов, солнце, искристая пороша, дятел на высокой сосне возле дома - все это было не так уж плохо даже после великолепного предпраздничного Оксфорда. У вас начиналось Рождество. Мы тоже взялись обсуждать, как проведем новогодний праздник. Не поехать ли в пустующий дом в Солигаличе? Разгрести снег у крыльца, затопить русскую печь... Впрочем, сельских радостей нам хватало и здесь. После долгого путешествия мне не хотелось новых дорог и скитаний. Нам не было скучно друг с другом. Я объявил, что пожертвую два-три фунта стерлингов на отличную говяжью вырезку, что продается в валютном гастрономе на Арбате. Мне хотелось, чтобы жена хотя бы раз почувствовала себя почти совсем как в Англии. Вечером раздался неожиданный звонок от сестры. Она жила вместе с мамой в Вятке, за несколько сотен километров от Москвы. Накануне разговаривал с ними обеими по телефону, обещал навестить их с подарками из Англии... - Мама уснула после обеда и теперь не встает, - встревоженно сказала сестра. - Не могу добудиться. Отвечает что-то невнятное, глаза закрыты... - Позвони в Скорую. - Звонила. Обещали, до сих пор нет. Приезжай, мне страшно. - Но я же не скоро до вас доберусь... Поторопи неотложку. - Хорошо. Но ты все-таки постарайся приехать. А вот и расплата. Какая расплата, за что? Взгляд упал на купленный дл мамы плед, лежащий среди все еще разбросанных по комнате вещей. В Оксфорде представлял, как долгими зимними вечерами она будет, закутавшись в него, сидеть за книгой. Расплата за два месяца, проведенные в Англии? За кратковременное неучастие в этой жизни с ее бедностью и отчаянием, с ее очередями, промерзшими поездами, остервенелыми людьми на улицах? Только теперь я почувствовал, что моя английская жизнь закончилась- как отрезало, и начинается совсем другое, давно знакомое и в то же время вечно чуждое и угрожающее, нежизнь, в которую мне заново предстояло медленно и мучительно врастать. Сутки спуст мы с женой устраивались на боковых полках плацкартного вагона. Ветхая наволочка под маминой головой была разорвана почти надвое. Это сразу бросалось в глаза. - Может быть, сменить? - нерешительно спросил я сестру. Она, казалось, не услышала. Она уже третьи сутки не спала. Глаза у мамы были прикрыты. Влажные седые волосы спутались и прилипли к вискам, лицо осунулось. - Ты ездил, - невнятно произнесла она, узнав меня по голосу. - Что, мама? - Ты куда-то ездил. Я помню. - Да, мама. Я был в Англии. - А я решила - в Испании. Лицо у тебя загорелое. Врач был и ничего не прописал: Зачем вам нужно продлевать ее мучения? |
|
|