"Николай Яковлев. 1 августа 1914 " - читать интересную книгу автора

историческую ответственность за беспримерное кровопролитие. В смрадном чаду
победы на Западе поторопились предать забвению то, что путь к ней умостили
трупами русских офицеров и солдат, павших за дело Антанты в 1914 - 1917 гг.
Потребовалось еще тридцать лет и еще


3

одна война с Германией, чтобы Запад вспомнил. Описывая в "строго секретном"
послании в Москву 27 февраля 1944 года свою борьбу со смехотворными
претензиями эмигрантского польского правительства на земли на Востоке,
английский премьер У.Черчилль писал: "Рассматривая, как я это делаю, эту
войну против германской агрессии как одно целое и как тридцатилетнюю войну,
начавшуюся в 1914 году, я напомнил г-ну Миколайчику о том факте, что земля
этой части Восточной Пpyccии обагрена русской кровью, щедро пролитой за
общее дело. Здесь русские войска, наступая в августе 1914 года и выиграв
сражение под Гумбинненом и другие битвы, своим наступлением в ущерб
собственной мобилизации заставили немцев снять два армейских корпуса,
наступавших на Париж, что сыграло существенную роль в победе на Марне.
Неудача под Танненбергом ни в какой степени не аннулировала этих больших
успехов. Поэтому мне казалось, что русские имеют историческую и хорошо
обоснованную претензию на эту немецкую территорию".
Указание на Год 1914 как исходный рубеж "тридцатилетней войны" не
черчиллевские произвольные построения, а реальность. Именно к этому времени
восходят усилия тех, кто ныне именуются Атлантическим сообществом, добиться
главенства в мировых делах, причем безраздельного. Это неизбежно влекло за
собой устранение любой державы, которая была или могла стать препятствием
для осуществления честолюбивых замыслов. То, если угодно, стратегическая
установка, а тактика - добиться этого чужими руками, столкнув лбами другие
державы. В 1914 году в Лондоне, Париже, да и тогда в еще порядком
провинциальном Вашингтоне ожидали великих благ для себя из того, что
Германия и Россия оказались в противоположных лагерях.
Черчилль, возвращаясь к настроениям, царившим в правящей элите Англии в
первые недели "великой войны", как порой именовалось кровопролитие 1914-1918
гг., до 1939 года заметил: "В начале войны как мне, так и всему военному
кабинету было совершенно непонятно, почему Германия не обратила всю свою
мощь против России, ограничившись на западе обороной своих границ". Не
получилось! Воевать пришлось и Западу, а когда подбили итоги, вышло вот что:
по подсчетам по окончании войны получилось в абсолютных цифрах в стане:
Антанты Россия по потерям не имела равных, а относительно - во Франции один
погибший приходился на 28 человек, в Англии -


4

на 57, а в России - на 107 человек от общей численности населения.
Отсюда, помимо прочего, упорные попытки власть имущих на Западе,
поведших в двадцатые и тридцатые годы дело к новой вооруженной схватке,
стремится спланировать ее так, чтобы подорвать мощь нашей страны во всех
отношениях. Руками в основном того же противника, с которым сражалась Россия