"Юрий Яковлевич Яковлев. Травести (повесть) " - читать интересную книгу автора

Я почувствовала, что должна, обязана все объяснить им.
Я сказала:
- Понимаете, ребята. Я артистка. Артистка-травести. Я играю на сцене
мальчишек... Вы, наверное, бывали в театре, видели Гаврика? Я играю
Гаврика...
Ребята непонимающими глазами смотрели на меня. Я им говорила одно,
они думали другое. Я не знала, что мне делать. Горечь все сильнее жгла
сердце. Мысль о том, что мой сын поднял руку на девочку... на женщину,
больно сверлила мое сознание. И вдруг я подумала, что эти мальчики тоже
могли ударить меня, они не знали, что я женщина. Они видели мальчишку.
Мальчишку! А перед Аликом была девочка, и никакого грима.
В какой-то странной неловкости трое мальчишек топтались вокруг меня.
Я позвала их в театр. Театр не отменяется.
- Ребята, идемте! Сейчас уже самое время. До спектакля осталось
десять минут... Десять минут до спектакля.
Ребята не сошли с места. Удивление, вызванное моим перевоплощением,
сменилось смущением; взрослая женщина, мать врага проникла в их мир,
узнала их дела. Засветила чувствительную пленку их мальчишеских тайн.
- Уже поздно, - сказал Шурик и подтянул свои злосчастные брюки.
- Дома ждут, - поддержал его Генка.
- Мы, пожалуй, не пойдем в театр, - буркнул Арсений. - Спасибо за
приглашение. В другой раз.
- В другой раз, - пробормотала я.
Ребята пошли прочь, а я осталась одна. Я не бросилась за ребятами. Я
знала, что они уже не пойдут к студии. Что-то иное, неожиданное и
странное, заполнило в них ту пустоту, которую должно было заполнить
возмездие. Я стояла оглушенная, не зная, куда идти, что делать. Город стал
чужим, люди чужими, они шли мимо, не замечая меня, не обращая на меня ни
малейшего внимания, словно не видели. Только натолкнувшись, ворчали: "Что
стоишь на дороге!" - и шли дальше, как мимо дерева. И вдруг я услышала
голос Алика:
- Мама, что с тобой? Что ты здесь делаешь? Почему ты в гриме? У тебя
что-нибудь случилось?
Его слова долетали до меня глухо и невнятно. Не отвечая на вопросы
сына, я быстро зашагала по улице.
Он шел рядом со мной, заглядывал мне в лицо и продолжал
расспрашивать:
- Мама, ты провалилась? Тебя освистали?
- Провалилась... освистали... - пробормотала я, не сбавляя шага.
- Я же говорил тебе... советовал, - он произнес эти слова мягко,
сочувственно. Не так, как в прошлый раз.
"Говорил... советовал..." - как горькое эхо отдавалось в моей груди.
Потом мы долго шли молча, и вдруг он спросил:
- Ты убежала со сцены?
Он бросил на меня острый взгляд, словно уличая во лжи. Я промолчала.
Тогда он сказал:
- Ты обманываешь меня... Скажи правду.
Вместо ответа я запустила руки в карманы и достала оттуда сигареты и
зажигалку "ролленс". Я сжала пачку в кулаке и зубами достала оттуда
сигарету, как тогда, при мальчишках. Щелкнула зажигалкой. Мерцающий огонек