"Юрий Яковлевич Яковлев. Зимородок (повесть) " - читать интересную книгу автора

Дети плакали. Женщины лихорадочно смотрели по сторонам, словно ждали
откуда-то помощи. Старики стояли неподвижно. Старики всегда кажутся
равнодушными. Но на самом деле они так же хотят жить, как и молодые.
- Если вы не скажете, кто взорвал мост, мы расстреляем каждого
второго, - сказал немецкий офицер.
Люди молчали. Нет, не все они были твердыми и неотступными. Они не
знали, кто этот смельчак, который дождливой ночью взорвал мост через реку.
Так они стояли долго. Под палящим солнцем. Какое-то тупое безразличие
овладевало ими. Они ждали избавления. Любого избавления от неподвижного,
изнурительного стояния под солнцем. Офицер уходил и возвращался. Наконец
он разделил людей на две шеренги.
Люди молчали. У кого-то на руках плакал ребенок. Кто-то надолго
закашлялся. Офицер наклонился и сорвал с газона ромашку. Он повернулся к
шеренге, стоящей лицом к солнцу, и стал гадать, он отрывал лепестки и
приговаривал: "Любит - не любит..."
Глаза людей были прикованы к этой ромашке, которая должна была решить
их судьбу. "Любит - не любит..." Лепестков оставалось все меньше. Он
отрывал их, как крылышки у небольшого белого мотылька. Наконец он оторвал
последний лепесток.
- "Не любит". Слышите - не любит вас, а любит их, - он кивнул на
правую шеренгу. - Они пойдут домой, а вы отправитесь на тот свет. В
последний раз спрашиваю: кто взорвал мост?.. Можете не плакать! Мне не
нужны ваши слезы. Мне нужен человек, который взорвал мост... Приготовить
два пулемета. Последняя минута на размышления.
Все сжались, втянули головы в плечи. Стиснули руки в кулаки. И на
площади установилась напряженная, глухая тишина. Казалось, люди затаили
дыхание, чтобы ничем не потревожить эту тишину, которой суждено было
оборваться вместе с их жизнью. Но страшную тишину разорвал не выстрел, а
голос. Такой негромкий, глуховатый голос:
- Я взорвал мост!
Люди вздрогнули и испуганно обернулись на голос, как в темноте
оборачиваются на внезапно вспыхнувший свет. Они увидели невысокого щуплого
парня в помятом пиджаке. Он шел по площади, опираясь на палку. Левая нога
его как бы проваливалась в землю, но правая, здоровая, ступала твердо.
Офицер, удивленный не меньше остальных таким поворотом событий, все
еще держал в протянутой руке белое крылышко "не любит". А парень шел к
нему между шеренгами, и десятки глаз - усталых, заплаканных, печальных,
темных, непонимающих, прищуренных, широко открытых - провожали его, дарили
ему благодарность и прощальный привет.
- Как тебя зовут? - спросил кто-то из стоящих в шеренге.
Парень на мгновение задержал шаг и тихо сказал:
- Зимородок.
И его имя - непонятное, птичье имя - пролетело от одного к другому по
шеренге, становясь таким же дорогим, как слово "жизнь".
- Всем по домам! - приказал офицер. - Его допросить и расстрелять!
Быстро! Быстро!
Офицер опустил руку, и белое крылышко, кружась по ветру, опустилось
на землю и больше уже не взлетало...