"Аскольд Якубовский. Аргус-12 (Повесть)" - читать интересную книгу автора

заслуживает наказания первой степени", - сказал он. - А точно
наведено, у него хорошая карта. О нашей станции он все знал.
- Мерзавец! - сказал я.
- Пойду глядеть на дело рук своих, - сказал Георгий.
Он вышел, и, ничего не боясь, пошел лесом, и, как бы взлетая,
прыгал через кусты.
Но какова реакция - сбил эту чертову штуку, выпустил три снаряда с
расчетом. А если бы та ударила прямо в дом?.. И мне стало жутко. Я не
боялся моутов и загравов, бациллы Люцифера не пугали меня. Но если
прилетает робот и поднимает тебя и твой дом в небеса, в этом есть
какая-то скверная жуть.
Мой дом... Мне стало жаль его той жалостью, что я порою испытываю
к щенятам.
Нет, так дело не пойдет, надо спешить. Я пошел налаживать
"Алешку". Осмотрел его - все было в норме - антиграв под напряжением,
горючее в баках. Нажал пуск - скарп приподнялся до уровня моей груди.
Я погладил его: люблю эту штуку.
"Алешка" - большая рабочая скотина с каютой, с плитой и
холодильником.
Я опустил его, выбросил пару дохлых ночников, тряпкой вытер рули
управления, похлопал по подушкам сидений - хорошо! Занялся двором -
мешали ворвавшиеся во двор всякие летучие, фиолетовые, надоедливые.
Они стрекотали, наскакивали на меня, жала их сверкали, как иглы.
Я мотором натянул сетку. И вовремя - подлетали летающие медузы -
красные, синие, желтые. Они красиво плыли, словно древние корабли. Но
когда спускались ниже, я видел синюю бахрому их качающихся щупалец.
Новых не было, все прежние виды - пузырчатые, медузы-титаны и пр.
Я вывел собак и стал одевать в суперы.
Вот что я здесь люблю (кроме Георгия и зверей планеты) - живое
тепло собак.
Во-первых, они моя дальняя родня. Во-вторых, мне сладко их
гладить, трогать, ерошить шерсть. Я люблю их мыть, расчесывать,
стричь... Так мило касание их горячих ласковых языков.
Но мне стыдно, что я завез псов на эту сумасшедшую планету. Мне
хочется просить у них прощения, сказать - простите, вы сражаетесь и
гибнете за меня, но без вас я не смогу здесь жить. Мне нужна ваша
ласка, ваша бдительность и ваша любовь.
Суперы - бойцовые панцири. Собственно, к обычному я привинчиваю
налобник с шипом сантиметров в тридцать (чертовски трудно научить
собаку пользоваться им), добавляю шипы на спину и бока - по двадцать
штук.
Хотел бы я увидеть рожу моута, сцапавшего мою собаку.
Но прямое оружие собак - автоматические пасти. Работает их
челюстями наспинный робот с передаточной механикой страшной силы.
Я одел собак. Они стали фантастически уродливыми и до чертиков
опасными. Такими мы и пойдем в колонию.
Вот заскулили, машут хвостами, жмутся ко мне. Ага, Георгий... Он
перепрыгнул куст, хлопнул моута по морде.
В руке его широкоствольный пистолет. Итак, война.
- Ты знаешь, - закричал он. - Робот-то здешний. Ни одного клейма!