"Генри Джеймс. Зверь в чаще" - читать интересную книгу автора

- Стало быть, вас такое положение устраивает?
Она помедлила с ответом.
- Оно устраивает вас, так почему бы, по тем простым человеческим
понятиям, о которых мы говорили, оно не должно устраивать и меня?
- Понимаю. "По простым человеческим понятиям", из которых вытекает, что
вам есть для чего жить. То есть не только для меня и моей тайны.
Мэй Бартрем улыбнулась.
- По-моему, из этого совсем не вытекает, что я живу не для вас. Речь
идет как раз о моей с вами близости.
Он понял ее реплику и рассмеялся.
- Ну да, ну да, но если, как вы говорите, я для всех окружающих вполне
зауряден, вы для них тоже заурядны, не так ли? Вы помогаете мне слыть таким
же; как все. А если я такой, как все, ваша репутация, считаете вы, в
безопасности. Правильно я вас понял?
И опять она помедлила, но ответ ее был достаточно ясен:
- Правильно. Только это и важно для меня - помочь вам слыть таким, как
все.
Он не поскупился на слова благодарности:
- Как вы добры ко мне! Как великодушны! Не знаю, как и доказать вам
свою признательность.
И снова, уже в последний раз, она задумалась, словно выбирала ответ. Но
ее выбор был предрешен.
- Будьте верны себе, вот и все.
И он остался верен себе, все шло как всегда, и на этот раз так долго,
что наступил, не мог не наступить день, когда они вновь попытались
проникнуть в душевные глубины друг друга. Казалось, их нервы требовали,
чтобы время от времени оба опускали лот в эти глубины, стараясь измерить
бездну, обычно скрытую помостом, достаточно прочным, хотя и шатким с виду,
порою даже вздрагивающим под напором воздушных вихрей. К тому же в
отношениях Марчера с Мэй Бартрем появился новый оттенок из-за ее нежелания
опровергнуть укор, будто она не решается поделиться с ним своей догадкой,
укор, который вырвался у него к концу последнего и едва ли не самого прямого
их разговора. Он тогда вдруг почувствовал - она что-то "знает", что-то
плохое для него, такое плохое, что не смеет рассказать ему об этом. На его
слова - все, очевидно, настолько плохо, что ей страшно, как бы он не
догадался, - последовал уклончивый ответ, который требовал немедленного
прояснения, но Марчер из-за особой своей чувствительности не осмеливался
снова подступиться к столь грозному предмету. Он ходил вокруг да около, то
приближаясь, то удаляясь; впрочем, беспокойство его умерялось сознанием, что
не может она "знать" ничего такого, чего не знал бы он сам. Источники знания
у обоих общие, разве что у нее восприимчивее нервы. Такова природа женщин:
если кто-то вызвал их интерес, они улавливают такие тонкости, касающиеся
этого человека, которые сам он зачастую уловить не может. Нервы,
чувствительность, воображение - вот их дозорные и поводыри; что касается Мэй
Бартрем, ее несравненное достоинство как раз в том и состояло, что она так
близко к сердцу приняла его судьбу. В эти дни он познакомился с чувством, до
тех пор, как ни удивительно, ему неведомым: все растущим страхом утратить ее
в катастрофе - в какой-то катастрофе, но не в той самой. Этот страх был
вызван отчасти внезапным и острым ощущением, что дружба с Мэй Бартрем сейчас
ему нужнее, чем когда-либо прежде, отчасти нынешней ее болезненностью, явной