"Монтегю Родс Джеймс. Граф Магнус " - читать интересную книгу автора

множестве шведских церквей, только эта церковь выделялась пристройкой к
основному зданию. У восточного края северного придела основатель поместья
выстроил для себя и своих родственников мавзолей. Это восьмиугольное здание
с круглыми оконцами под куполом, увенчанное неким подобием тыквы, из
которого вырастает шпиль, - шведские зодчие обожают эту деталь. Купол
снаружи медный и выкрашен черной краской, а стены мавзолея, как и церкви,
ослепительно белые[12]. Из церкви нет входа в усыпальницу. С северной
стороны у нее есть приступок и своя дверь.
Дорожка мимо кладбища ведет в деревню, и через три-четыре минуты вы у
порога гостиницы.
В первый день своего пребывания в Робеке мистер Рексолл нашел дверь
церкви открытой и сделал то описание внутреннего убранства, которое я привел
здесь. Однако в усыпальницу ему попасть не удалось. В замочную скважину он
лишь разглядел прекрасные мраморные изваяния и медные саркофаги с богатым
гербовым орнаментом, чрезвычайно раздразнившим его любопытство.
Документы, обнаруженные им в поместье, были как раз того рода, какие
требовались для его книги: семейная переписка, дневники, счета прежних
владельцев с подробными, разборчивыми записями, с забавными и живописными
деталями. Первый Делагарди представал в них сильной и одаренной личностью.
Вскоре после строительства дома в округе настала нищета, крестьяне
взбунтовались, напали на несколько замков, что-то пожгли и порушили.
Владелец Робека возглавил подавление мятежа, и в записях упоминались суровые
кары против зачинщиков, которые он учинил недрогнувшей рукой.
Портрет Магнуса Делагарди[13] был одним из лучших в доме, и мистер
Рексолл изучал его с интересом, не ослабевшим после целого дня работы с
бумагами. Он не дает подробного описания, но я догадываюсь, что это лицо
подействовало на него скорее силою выражения, нежели правильностью черт либо
добродушием; да он и сам пишет, что граф был на редкость безобразен.
В тот день мистер Рексолл ужинал в усадьбе и возвратился к себе хотя и
поздно, но еще засветло. "Не забыть спросить церковного сторожа, - пишет
он, - не пустит ли он меня в усыпальницу. Он, безусловно, имеет туда доступ;
я видел его вечером на ступенях, он, по-видимому, отпирал или запирал
дверь".
Я выяснил, что утром следующего дня мистер Рексолл беседовал со своим
хозяином. То, что он подробнейше это расписал, сперва меня удивило; потом
уже я сообразил, что бумаги, которые я читаю, были, во всяком случае
вначале, материалами к задуманной книге, а задумана она была в
псевдоочерковом духе, где вполне допустимы диалоги вперемешку с прочим.
Целью мистера Рексолла, как он сам говорит, было выяснить, сохранились
ли какие-либо предания о графе Магнусе в связи с его деятельностью и
пользовался ли этот господин любовью окружающих или нет. Он убедился в том,
что графа определенно не любили. Если арендаторы опаздывали на работы, их
драли на "кобыле" либо секли и клеймили во дворе замка. Были один-два
случая, когда люди занимали земли, краем заходившие в графские владения,
после чего их дома таинственным образом сгорали зимней ночью со всеми
домочадцами. Но сильнее всего запало трактирщику Черное Паломничество[14]
графа - он заговаривал о нем несколько раз, - откуда тот либо что-то привез,
либо вернулся не один.
Вслед за мистером Рексоллом вы, естественно, заинтересуетесь, что такое
Черное Паломничество. Однако на сей счет вам придется потерпеть, как терпел