"Элоиза Джеймс. Пленительные наслаждения " - читать интересную книгу автора

Питеру, и промолчал.
Вся его глупая болтовня - просто способ заставить романтическую особу
выйти замуж. Зря, что ли, он ходил в "Друри-Лейн!" Он тоже может изображать
любовь, не хуже великого Джона Филиппа Кембла.
Габби все еще смеялась. Квил притянул к себе дерзкую девчонку. Она,
словно расплавленный воск, обтекала его фигуру каждой линией своего тела.
- Квил? - Габби перестала хихикать, но голос ее оставался сипловатым.
- Габби... - Квил обнял ее за талию и поцеловал со страстью, достойной
самого Кембла. На губах у нее был вкус смеха. Ее особенный вкус - вкус
Габби.
Квил целовал ее повсюду, куда не доходили его слова. Эти поцелуи были
опасно чувственны, уверенны и требовали от нее внимания. Она извивалась в
его руках, мучимая приливами желания. Пыталась отстраниться, так как не
хотела терять голову. Огонь, который заставлял ее льнуть Квилу, исторгая из
нее мольбы и трепет, заполыхал в полную силу. Подобные чувства неприличны
даже ночью, а утром тем более. К тому же...
Но Квил не мог ее отпустить. Большие руки крепко удерживали ее возле
мускулистых бедер. Он поцеловал ее веки, чтобы заставить закрыть полные
негодования глаза. Потом губами принялся исследовать ее лицо.
Не отдавая себе отчета в своих действиях, она, задрожав, прижалась к
нему. Руки обвились вокруг его шеи, рот открылся его желанию.
К ней вновь вернулись уже знакомые ощущения жара и стеснения в груди.
Приятное тепло распространялось по животу все ниже и ниже... Когда она
встретила язык Квила, ее сердце застучало еще сильнее, передавая биение
всему телу.
- Я сгораю, - шепнул Квил, отрывая от нее губы. Он не мог унять свои
руки, как надлежало сделать джентльмену. Его пальцы бегали вдоль ее шеи,
затем безжалостно сдвинули вниз тонкий муслин платья.
Она охнула, но не воспротивилась. Рукав, а вслед за ним крылышко
сорочки легко соскользнули к локтю.
Рокочущий бас был проникнут страстью.
- Я сгораю, Габби. Я изнываю и гибну.
Квил поцеловал сладкую кожу на ее кремовом плече, и руки продолжили
смелое путешествие. Медленно проведя губами по ее шее, он снова шепнул:
- Габби, я сгораю.
Она судорожно глотнула воздух, когда большая ладонь накрыла ее грудь,
посылая крошечные волны по всему телу.
- Габби, вы должны... вы должны...
Звуки потерялись в шелковой коже.
Квил поднял голову. Габби молчала - возможно, впервые в своей жизни.
Он нежно поцеловал ее в губы. Это было словно прикосновение крыла бабочки.
Затем обхватил ладонями ее лицо, бережно держа в руках совершенный овал.
Ласковые пальцы проложили след поверх изогнутых бровей вниз, к высоким
скулам. Эти руки творили чудеса, слагая стихи кончиками пальцев, пробегая
поверх ее губ. Ее глаза отсвечивали бренди. Любая звезда должна была,
рыдая, молить, чтобы ей присвоили этот золотистый цвет. Квил тихо произнес:
Какие звезды озаряют небо
Такою красотой, как эти глазки, -
Ее прелестнейший и юный лик?
Руки Габби легко поднялись и легли сверху. Она встретила его взгляд и