"Элоиза Джеймс. Пленительные наслаждения " - читать интересную книгу автора

прекрасное мгновение, когда с ее плеч упал его фрак.
Квил вспомнил ее обнаженные плечи, гладкое пространство спины и
медленный ласковый танец своих пальцев, когда они переместились к груди.
Только тогда он позволил себе оторваться от ее губ и посмотреть на то, что
оказалось в его руках.
Пробудившееся желание сотрясло тело и вселило в сознание убеждение,
что, подобно Патрику Фоуксу, он не вынесет столь долгого срока. Он не
сможет ждать и недели, чтобы не трогать эту атласную кожу плеч и не
опускаться все ниже и ниже.
Поскольку со сном ничего не получалось, он решил основательно
подготовиться к объяснению с Габби.
Габби любила театр. Прекрасно. Нужно выучить пару отрывков из пьес и
устами героя поведать, как он в нее влюблен. Сам он ничего не придумает -
не тот человек. В этом Питер прав.
И как только холодная заря расцветила стену в дальнем углу сада, Квил
отбросил одеяло и подергал шнур колокольчика.
Появился недоумевающий слуга. Квил вежливо попросил горячую ванну и
отправился в библиотеку. В бизнесе информация всегда давала ощутимое
преимущество над оппонентом. К счастью, в поэзии вопросы любви были хорошо
проработаны, так что занятие это оказалось исключительно приятным. Шекспир
открывал широкие возможности.
Через час Квил был вымыт и усажен у ревущего камина, среди книг со
вложенными закладками. Память у него была отличная. Только бы Габби не
узнала более или менее известные цитаты.

Горю я, изнываю и погибну<Здесь и далее: Шекспир У. Укрощение
строптивой. Пер. 156 Мелковой.>.

Квилу понравилось, как это звучит. Но вообще-то все это чушь, думал
он. Все, кроме "горения". Он сгорал - что правда, то правда. Но
существовала небольшая загвоздка. Сколько подобной чепухи нужно
продекламировать, чтобы она поверила в его чувства?
В той же пьесе он нашел еще и такие строки:

Струило аромат ее дыханье;
Все в ней святым казалось и прекрасным.

Он попытался перефразировать: "Когда я увидел вас в порту, ее... нет,
ваше дыхание струило аромат. И все, что было в вас, казалось мне священным
и прекрасным". Нет, это не то.
А вот это совершенно правильно. Квил невнятно пробубнил:

Какие звезды озаряют небо
Такою красотой, как эти глазки, -
Ее прелестнейший и юный лик?

Он не мог заставить себя произнести это в полный голос, что, если
камердинер войдет в комнату! Но кто бы мог подумать, что Шекспир писал
подобную белиберду!
Глаза Габби не были похожи на звезды. Они были зелено-карие, с темным,