"Валерий Язвицкий. Иван III?- государь всея Руси (Исторический роман в 5 книгах, кн.4, 5)" - читать интересную книгу автора

вельми и вор-изменник пред тобой, государь! Крадет он церковную казну
тайно для ради измены Марфы окаянной...
- Блудница сия, - гневно молвил Иван Васильевич, - в старости себя не
блюдя, для ради власти на все непотребства идет, стыда не ведая...
- Истинно, истинно, государь! - тоже гневно подхватил Афанасий. -
Вдова сия срамна и ни денег, ни чресел своих не пожалеет для приработка
своего, на измену идет Руси и вере святой православной! Вести есть, что
Марфа измены ради против Москвы и всея Руси, сплетясь лукавыми речами с
князьями литовскими, хочет, чтобы король Казимир выдал ее за того пана
литовского, который был бы от короля наместником в Новомгороде. Сим она
блазнит себя, мыслит от королевского имени без Москвы всем Великим
Новымгородом самовластно править...
Иван Васильевич все еще с гневным лицом обернулся к дьяку Курицыну и
глухим, хрипловатым голосом спросил:
- Слышишь, Федор Василич, что там деется?
- Далеко зашла измена, государь, - мрачно ответил Курицын, - ни
увещевания отца митрополита, ни доброта твоя и миролюбие никакой пользы не
дают...
- Государь великий, - не выдержав, вмешался Афанасий, - все бояры
новгородские и жены блудливые и лукавые мыслят, что малоопытен ты.
Миролюбив же ты не по милосердью своему, а из страха перед ними...
Афанасий вдруг оборвал свою речь в смятении - так грозно глянули на
него глаза государя...
- Восемь лет щажу их, - молвил Иван Васильевич, - ныне же покараю их
без милости...
При этих словах он встал со скамьи и, пройдясь молча несколько раз по
покою своему, промолвил:
- Идите, а яз один обо всем подумаю. Ты же, Федор Василич, прими
Афанасия не только как гостя, верного нам, но верного и всей Руси
православной...
Афанасий Братилов, земно кланяясь, сказал:
- Спаси тя Бог, государь, живи ты многие лета...
- Днесь же, Федор Василич, - продолжал великий князь, - вестников
пошли в Новгород к дьяку Бородатому, дабы гнал на Москву, на думу с
нами...


Октября двадцать восьмого дня, на Ненилу-льняницу, когда бабы лен
мять начинают, пригнал на Москву из Новгорода дьяк Степан Бородатый. Через
топи и грязи осенние ехал он по лесным дорогам, устал, изнемог, но не зря:
вести у него были весьма важные и тревожные.
Великий князь радостно встретил старого дьяка, которого знал и уважал
с юных своих лет. Дьяк этот читал грамоты и летописания новгородские еще
на Ярославом дворище при великом князе Василии Васильевиче. Чтил его Иван
Васильевич особенно за то, что знал и помнил Степан Тимофеевич все
злоумышления и все хитрости новгородцев.
Принимал государь дьяка Бородатого у себя в покоях, сидя за трапезой
сам-пят. За столом уже были: княгиня Марья Ярославна, дьяк Федор Курицын и
Ванюша, которому пошел уж тринадцатый год, и был уж он у отца
соправителем.