"Кулинарная книга лентяйки-3. Праздник по жизни" - читать интересную книгу автора (Донцова Дарья)

Суп из тигровых креветок

Отрежем у рыбы голову и хвост, положим в кастрюлю, зальем двумя стаканами холодной воды и поставим вариться на маленьком огне. Когда вода закипит, бросим в суп порубленные сельдерей, морковь, лук и зубчики чеснока. Варим бульон около двадцати минут. Пока он готовится, режем морепродукты и обжариваем их на оливковом масле, затем добавляем к мидиям и креветкам мелко порезанные помидоры, вливаем вино, кладем куски рыбы и тушим на маленьком огне. Из кастрюли с супом убираем голову и хвост и соединяем бульон с морепродуктами и рыбой, варим до готовности около четверти часа на маленьком огне.

Вместо сухариков в суп можно бросить горстку мюсли, естественно, без всяких фруктовых добавок и цукатов. Суп едят ложкой. Вам мое последнее замечание кажется глупым? Но в жизни случаются разные ситуации, вам могут к первому подать нож.

Моя подруга Катя Редькина была приглашена родителями будущего мужа на обед. Катюха жила в общежитии, питалась, одевалась и развлекалась на стипендию, поэтому по ресторанам не ходила. Вдобавок Редькина воспитывалась одинокой мамой, тащившей на горбу не только Катюшу, но и двух младших дочек. Куда подевались мамины мужья, Катя дипломатично не интересовалась, мать она не осуждала и старалась ей помогать. Денег в семье постоянно не хватало, поэтому с сервировкой стола Редькины не заморачивались, ели прямо со сковородки, радуясь, что могут позволить себе гречку на ужин. В большой да еще всегда голодной стае щелкать клювом нельзя, поэтому Катюша имела обыкновение быстро орудовать ложкой, младшие сестры не отличались интеллигентностью и могли выхватить у старшей кусок.

Представляете, как обалдела Катерина, когда в скромной квартирке жениха Леши, тоже, кстати, воспитанного одинокой мамой, ее встретил стол, накрытый крахмальной скатертью. Хрустальные бокалы, фарфоровые тарелки, полотняные салфетки…

Будущая свекровь Галина Сергеевна была мила и приветлива, она по-родственному расцеловала Катьку, усадила на почетное место и, объявив:

– У нас сегодня суп а ля рэн, – ушла на кухню.

– Из кого бульон? – со страхом спросила Катя у жениха.

Леша заулыбался.

– Мама всю жизнь увлекается кулинарией. «А ля рэн» – это в переводе с французского обозначает по-королевски. Суп подают в чашке супэ.

– В чем? – разинула рот Катерина.

– В бульоннице, – пояснил Леша, – ты разве не знаешь?

Катя закашлялась, но тут в комнату вплыла Галина Сергеевна с пузатой фарфоровой миской в руках.

Леша вынул из кольца полотняную салфетку и заткнул ее себе за воротник. Катерина сделала то же самое, она решила ни в коем случае не показать хозяевам свою невоспитанность. Редькина неглупая девушка, она сообразила, что надо внимательно следить за женихом и следовать его примеру.

Галина Сергеевна налила суп в фарфоровые чашки, села и постелила салфетку себе на колени. Катерина сначала растерялась, в действиях хозяев не было единства, салфетки они использовали по-разному, но потом решила все же ориентироваться на Лешу.

– Вы любите консоме [К о н с о м е – бульон. ]? – вдруг спросила Галина Сергеевна.

– С удовольствием съем кусочек, – дипломатично ответила Катя, оглядывая ряды ложек, вилок и ножей, разложенных около нее на скатерти.

Свекровь как-то странно посмотрела на гостью и спросила:

– Что вы предпочитаете, консоме или крем [К р е м – протертый суп. ]?

Катька вспотела, но ловко выкрутилась из непростой ситуации.

– Если из свежих продуктов, то все хорошо.

– Разумно, – кивнула Галина Сергеевна, – попробуйте суп а ля рэн.

Катюха уставилась на хозяев, а те смотрели на гостью, прошла пара томительных минут, прежде чем несчастная сообразила: очевидно, она должна первой приступить к еде. Проклиная этикет и придуманные невесть кем идиотские столовые приборы, Катерина включила логическое мышление. Суп едят ложкой, это понятно каждому. Крохотная ложечка явно предназначена для кофе, другая, с карикатурно длинной ручкой, – непонятно для чего, но никак не для первого. Вот третья, вполне нормального размера, зато у нее посередине дырка. Значит, надо взять самую дальнюю, круглую, не очень большую.

Катюня взяла прибор и опустила его в тарелку. Первое – рыба с подливкой, оказалось густым, оно больше походило на второе и было очень вкусным.

– Замечательно! – похвалила Катя хозяйку.

– Мне приятно, что вам нравится, – сказала Галина Сергеевна, – хотите тобаско [Т о б а с к о – соус, как правило, острый. ]?

– Ой, что вы, я не курю, – замотала головой Редькина, подняла глаза и замерла.

Леша и будущая свекровь держали в руках… вилки. Катя растерялась. Если на стол подали первое, то его следует есть ложкой! Очевидно, жених заметил конфуз невесты, потому что когда мать принесла второе, он быстро взял странную штуковину с дыркой и начал с ее помощью вылавливать мясо из подливки. Катерина сидела тихо, как мышка. В семье будущего мужа все было очень непросто.

– Представляешь, – растерянно рассказывала она мне, вернувшись в общагу, – торт они ели вилкой, но особой, с двумя зубчиками, а ложка с длинной ручкой предназначалась для кефира. Вернее, это, конечно, не кефир, а что-то белое. Его сначала мешают, а потом пьют, и что за зверь такой карпаччио [К а р п а ч ч и о – очень тонко нарезанная еда. ]? Нет, все очень вкусно, но как-то не по-людски! Первое густое, второе жидкое, не пойму из чего приготовлено. Слушай, ты знала, что в морковный сок надо лить сливки?

– Да, – кивнула я, – так он лучше усваивается.

– Я тундра, – констатировала Катька, – меня Лешка замуж не возьмет. Небось сейчас ему Галина Сергеевна мозг грызет: «Брось, сыночек, колхозницу неумытую, найди себе генеральскую дочь». Вот черт! Нормальным на этом обеде был только компот! Правда, какой-то ненаваристый, без сахара. Я его с трудом выпила, но оставить постеснялась, чтобы хозяйку не обидеть.

– Компот? – напряглась я.

– Ага, – простодушно кивнула Катюха, – дрянь, а не третье. Вода в миске, а сверху кусок лимона плавает.

– И ты его выпила? – еле сдерживая смех, уточнила я.

– Нет, на голову вылила, – обозлилась Катюха, – поглупей чего спроси.

– Тебе принесли жидкость для ополаскивания пальцев, – просветила я Редькину, – ею следовало вымыть руки!

Катька заморгала.

– Шутишь! – рассмеялась она, – зачем тогда лимон?

– Чтобы отбить запах рыбы, – ответила я.

Подруга зашмыгала носом.

– Ну все! Прощай, любовь!

Но Леша не бросил Катьку, а Галина Сергеевна очень осторожно и тактично обучила невестку всем премудростям принятия пищи. Прошло двадцать пять лет. Светка, дочь Кати, привела в дом жениха. И мама, и бабушка постарались изо всех сил, приготовили праздничный обед, вытащили парадный сервиз, начистили серебро. Вечером мне позвонила Катя.

– Ну, как будущий зять? – спросила я.

– Катастрофа! – чуть не рыдала подруга, – поколение картошки фри! Ел куриную ножку руками! «Бёф дижон» [Дижонская говядина (франц.). ] резал рыбным ножом! Суфле ломал ложкой! Попросил кетчуп и залил им форель! Я в шоке!

Мне стало смешно.

– А как отнеслась к казусу бабушка?

– Ты же знаешь Галю, – прощебетала Катя, – ее отличает патологическая толерантность к людям. Когда неотесанный парень убрался наконец прочь, свекровь сказала: «Ну ничего, научится еще правильно вести себя за столом. Мне приходилось и не таких воспитывать.

– А ты что ответила? – заинтересовалась я.

– Правду, – фыркнула Катюша, – я сильно перенервничала и поэтому не удержалась, спросила: «И где же ты, Галя, встречала придурков, не умеющих отличить рыбный нож от вилки для торта!»

– А она что? – не успокаивалась я.

– Наверное, поняла, что не права, – подытожила Катюха, – обняла меня, поцеловала и сказала: «Я тебя люблю».

Следующие пятнадцать минут я слушала сетования Редькиной на невоспитанность юного поколения. Чем больше Катюха гневалась, тем яснее я понимала: человеческая память устроена хитрым образом, мы помним лишь то, что нам хочется.

Ну а теперь рецепты супов от Галины Сергеевны. Все они варятся на овощном бульоне, вам придется сначала приготовить его, а уже потом возможны варианты.