"Эльфрида Елинек. Любовницы " - читать интересную книгу автора

собой ребенка-подзаборника.
Очень редко кто-то из уехавших приезжает с детьми навестить мать и отца
и обычно никак не может нахвалиться своей жизнью. Дети обуты и одеты, муж
хороший, все деньги приносит домой, выпивает в меру, на кухне - новая
мебель, и пылесос новый, и гардины, и столик опять же, и новый телевизор,
плиту, правда, взяли в комиссионке, но она почти как новая, и полы как
новые, если их помыть и натереть как следует. И дочь как новая, но скоро она
устроится продавщицей и начнет быстро стареть и изнашиваться. Так почему,
скажите на милость, ей не стареть и не изнашиваться, если мать уже вся
изношена жизнью? Дочь скоро востребуют, ей самой это уже требуется, и
подавайте сюда нового ухажера с хорошей профессией, на выбор здесь
священники, учителя, фабричные рабочие, жестянщики, плотники, слесари,
часовщики, мясники! А также колбасники! И многие другие, многие другие, и
всем им непрерывно требуются женщины, и они ими пользуются, но сами они ни в
коем случае не хотят получить уже использованную хотя бы раз женщину и
пользоваться ею дальше. Нет. Вот и возникают проблемы. Где же напасешься
неиспользованных женщин, если ими постоянно пользуются? Проституции не
существует, но налицо куча внебрачных детей, не надо было их делать, а она
это сделала, ей их сделали, постарались основательно, и вот стоит она перед
нами и сама должна делать всю работу, даже и ту работу, которую обычно
делает муж, а ребенок остается с бабушкой, ненавидящей и мать, и дитя.
Использованных женщин берут в жены редко, а если берут, то только из первых
рук. И всю жизнь им предстоит выслушивать: если бы я не взял тебя в жены,
тебя бы никто другой не взял, тебе бы пришлось поломать голову, где
раздобыть денег на себя и на ребенка, в последний момент я тебя все-таки
взял, и ты можешь брать деньги у меня, но сначала я возьму денег на выпивку,
а потом возьму у тебя еще раз, и еще, сколько захочу, а уж затем, чтобы
кто-то не воспользовался нашей дочерью не по закону, я за этим прослежу,
чтобы она не стала такой, какой была ее мать, которую взяли ДО ТОГО КАК.
Пусть ждет, пока ее возьмут, но только после того как. И пусть потом ее
берут, но только после того как. Если она допустит, как ты, что ее возьмут
до того как, пусть она потом радуется, если ее вообще кто-нибудь возьмет. И
пусть она радуется, что у нее такой хороший отец.
Как оно отвратительно, это медленное умирание. И мужчины, и женщины
вместе движутся к смерти. Правда, мужу есть чем слегка поразвлечься, он
сидит снаружи и, как дворовый пес, сторожит жену. Он сторожит умирающую. А
жена сторожит его изнутри, сторожит от женщин, приехавших в деревню летом
погостить, сторожит дочь и деньги на хозяйство, чтобы он их не пропил. А муж
сторожит жену снаружи, сторожит от мужчин, приехавших к ним летом погостить,
сторожит дочь и деньги на хозяйство, чтобы урвать от них себе на пропой. Так
вот, рука об руку, движутся они к смерти.
И дочь ждет не дождется, пока и ей будет позволено умирать, и родители
запасают, готовясь к ее смерти: простыни и полотенца, салфетки и подержанный
холодильник. В нем она сохранится хоть и мертвая, но зато свежая.
А что станет с Паулой? Она будет продавщицей или домохозяйкой? За всем
этим не забыть бы о Пауле! Ведь о ней здесь идет речь. Что станет с Паулой?
Умрет она пораньше или попозже? Или вовсе не начнет жить? Умрет сразу? Не
дождавшись, а потом - уже слишком поздно, ребенок уже есть, а мать умирает
сразу, да не так, как все, - после свадьбы? Нет! Ведь Паула хочет выучиться
на портниху. В деревне о таком и слыхом не слыхивали, чтобы девушка хотела