"Джен. Монастырь потерянных душ " - читать интересную книгу автора

Запись вторая

Я сидела на подоконнике распахнутого окна, спиной к прохладному стеклу,
над отвесной стеной, которая переходила в скалу. Некоторое время я пыталась
понять расположение моей комнаты относительно того, что я уже видела в
Монастыре, но тщетно. Потом вспомнила, как летними вечерами дома, одна,
сидела вот так, высоко, над асфальтовой узкой дорогой, точно над пропастью.
Воздух здесь был, конечно, лучше, и я заметила, что дышу глубже, чем в
городе. Оно того стоило.
Послышались шаги. Я встала. Хотела затворить окно на всякий случай, но
передумала: это же моя комната. В дверь постучали. В ответ на мое "войдите"
появился младший монах. С подносом.
- Возьмите.
В отличие от старшего, он не говорил мне "ты". Наверное, это тоже было
предусмотрено условиями.
Я взяла. Тарелка с едой, чашка с зеленым чаем. Вилка, салфетка. И
наручные часы.
- Через двадцать минут собираемся в первом дворе. Найдете?
- Да, - кивнула я, испытывая неловкость, непонятно от чего. Вопросы
всплыли потом, когда младший монах ушел. Например, куда девать посуду. И
называется ли первым двор, где мы ждали, пока нас расселят. Но догонять его
я не стала.
Сначала я поставила поднос на комод и села на кровать. Мешали ноги, к
еде пришлось бы тянуться. Но при этом тарелка оказалась слишком горячей,
чтобы взять ее на колени. Я огляделась в поисках видеокамеры. Впрочем, в
договоре, кажется, говорилось об отсутствии видеонаблюдения. Я читала не
слишком внимательно. Мне очень сюда хотелось.
Я сняла поднос с комода и поставила на ковер, а сама уселась рядом,
поджав ноги.
Хотелось вспомнить, как сидят японцы перед своими низкими столиками.
Теперь я наконец рассмотрела то, что мне принесли. Довольно большой
кусок рыбы с рисом и овощами. Да, это не пансионат с обедом из трех блюд, но
мне хватит.
Серый поднос, белые очень простые тарелка и чашка. Часы, которые по
размерам подойдут и мужчине, и женщине. Белый круглый циферблат. Широкий
темно-серый ремешок. Цвета в монастыре было мало. Цвет - зеленый лес, синее
небо - был за окном.
Посуду я оставила на комоде. Можно было ее помыть в ванной, но я
понадеялась, что унесут и так.
Внизу, когда я пришла, было человек восемь. Видимо, все решили, что
первый двор - это здесь. Разговаривать нам пока никто не разрешал, и, хотя
монахи отсутствовали, мы только изредка кидали друг на друга короткие
равнодушные взгляды, и снова смотрели кто вдаль, кто вверх на башни, кто на
собственные ноги и камни под ногами. Что-то было в этом молчании. Во всяком
случае, я не имела настоящих причин, чтобы с кем-то заводить разговор, даже
и без запретов.
Хорошо, что нас расселили по одному.
Понемногу собирались и остальные. Появился старший Монах, посмотрел на
всех вскользь и недовольно уставился на идущих к нам опоздавших: стройного