"Зое Дженни. Комната из цветочной пыльцы " - читать интересную книгу автора

спланировал прямо в него и, как пропеллер, прокружил в вине. Я засмеялась,
но он взял из моей руки стаканчик и сказал, что вечеринки, на которых пьют
вино из пластиковых стаканчиков, - это последнее, что вообще может быть. Я с
ним согласилась и не успела оглянуться, как мы уже шли рядом по улице. И
оттого, что мы совершенно запросто шли вместе, как будто нас что-то
связывало, на меня накатила приятная тошнота. В голове была полная ясность,
я ни о чем не думала. Старый паркет в его квартире поскрипывал под нашими
ногами. Сотни компакт-дисков выстроились вдоль стены, в углу возвышалась
башня музыкального центра, на полу валялись провода и микрофоны. Вдруг я
спросила себя, что, собственно, я здесь делаю. Я хотела сказать ему, что,
может, лучше встретиться в другой раз, но его руки уже обхватили меня и
подняли вверх как пушинку. Он отнес меня в другую комнату, положил на матрас
и раздел. Я испугалась, потому что его лицо уже было не узнать, оно,
распадаясь на кусочки, очутилось совсем близко с моим; нос и подбородок,
словно увеличенные под лупой, чуждо врастали в меня, и мне захотелось
оттолкнуть их, но я, задержав дыхание, в оцепенении смотрела на потолок. Там
было ржавое пятно, похожее на амебу, оно расползлось почти до середины.
Наверху послышался звук как от катящегося шарика. Я следила глазами за этим
звуком, шарик перекатился через плафон, через пятно и с шумом стукнулся о
стену. Он что-то нашептывал мне на ухо, чего я не понимала, потому что
сосредоточила внимание на звуках в верхней квартире. Моя рука неудобно
согнулась и ныла, она лежала на матрасе как какой-то посторонний предмет.
Потом он лег рядом и мгновенно заснул. Я поняла это по дыханию и по
тому, как грузно и неподвижно его тело лежало рядом. Я вытащила свою ногу
из-под его ноги и отодвинулась подальше, чтобы больше к нему не прикасаться.
Вдруг у меня появилось чувство, что я забыла сделать что-то очень важное. Я
вспомнила фильм о больных СПИДом, который нам показывали в школе. Имена тех.
кто умер до завершения съемок, в титрах были помечены крестом. Среди них был
девятнадцатилетний парень. За несколько минут до титров он еще рассказывал о
том, что собирается стать танцором, был уверен, что переборет болезнь
благодаря своей энергии и силе воли. Потом он неожиданно вскочил,
продемонстрировал двойные прыжки, пируэты, кружил, как волчок, по комнате,
на несколько минут превратив ее в сцену. С гордостью он показывал
приглашения от международных танцевальных трупп. Приглашения подрагивали в
руке, а он недоверчиво улыбался в камеру, всем своим видом говоря: "Вы же
видите, у меня все только начинается, - и я должен умереть от неизлечимой
болезни? Вы же сами в это не верите!"
Учитель включил свет и сделал жест рукой, давая нам понять, что пора
вставать и идти на перемену, злясь на то, что он должен был показать нам
этот фильм, на то, что он грубо вторгся нам в душу. Маленькими шажками мы
вышли из класса, а он остался там, разрушитель.
Я посмотрела вниз, на свое тело, которое, наверное, уже скоро умрет. Я
думала об этом молодом танцоре, меня охватил страх, причинявший боль всему,
даже простыне, на которой я лежала.
Я села и стала трясти его, мне нужно было расспросить его, но он не
просыпался. Я побежала под душ и включила такую горячую воду, что она
обжигала кожу. Думала таким образом убить вирус. Я зажала руками уши и
слышала, как шумит кровь, видела кровеносные сосуды и вирусы - маленькие
злобные шарики, которые бежали по ним, размножались, предательски сливаясь с
шумом крови, чтобы однажды навсегда остановить ее течение. Я решила, что он