"Борис Степанович Житков. Урок географии (детск.)" - читать интересную книгу автора

англичанин, и сразу задружился. "Не англичанин? Пей, пей, пожалуйста". Я
весь орех выпил. А если англичанин, он бы к нему волком. Да и понятно. Я бы
на их месте бил бы их прямо в лесу этими кокосами с пальмы, с самой маковки.
Да вот, извольте: выезжаю я на шлюпке на берег. Надо лодочнику
заплатить. Мелочи нет. Я говорю лодочнику: "Пойди вот к полисмену,
разменяй". А полисмен ходит - здоровый дядя, плотный, прямо тучный
мужчинища. Тросточка бамбуковая под мышкой. Лодочник худощавый. Подходит, на
ладошке мою деньгу протягивает. Полисмен из-за спины оглянулся, вытянул
из-под мышки палочку - трах со всей силы по ногам лодочника моего. Он
запрыгал. Подбегает ко мне. Значит, поговорил с полисменом. Я к полисмену:
- Что это за безобразие? За что человека бьете? Что, с вами говорить
нельзя?
- Вам говорить можно. Пожалуйста, - и даже рукой к своему шлему
притронулся. - Вам что? Разменять? Сделайте одолжение.
Взял монету и пошел к ларьку.
- По скольку вам нужно? По десяти?
Повернулся к ларечнику:
- А ну, давай по десяти!
И ларечник высыпает мелочь на прилавок - каких угодно-с! А полисмен не
спеша выбирает для меня монетки почище. Потом мне вполголоса сказал:
- Нас, господин, белых, мало, а их по сто тысяч на одного англичанина
приходится. Надо строго. Надо, чтобы они от одного имени английского
тряслись.
Вот в маленьком фаэтончике, кабриолетике, на двух колесах, то есть в
оглоблях, - там человек. Сингалез. На нем только трусики одни. А в колясочке
- англичанин, туша этакая, и морда, как бифштекс. Развалился, как под ним
эта колясочка не лопнет! Ножищи выпятил; на них, как копыта, ботинки с
подошвой - во! - в два пальца. И каблучища с кузнечный молот. И он этим
каблучищем в худую эту черную спину тычет, подгоняет. А тот бежит, чуть язык
за плечи не закинул, весь мокрый. Жарища ведь, баня. Это вот у них извозчики
- рикши. Они ко мне приставали, чтобы повезти. Да не могу я на людях ездить.
Черт меня побери совсем! Они все от чахотки помирают.
Есть еще колония у них, у англичан: Сингапур. Это для флота база. Вот
тут малайцы живут. Желтые они. Как крашеные. Прямо удивляешься, до чего
желтые. Будто желтуха у каждого. Только здесь тоже на людях ездят. Кругом
рай земной. Бананы, пальмы, море. Такие цветы, как будто сплошные это
оранжереи. Дай, думаю, поеду, погляжу на всю эту роскошь. Ведь вот цветы
какие, с горсть. А красота вот она какая там.
Сажусь в трамвай.
- За город? - спрашиваю.
- Да, - говорят, - последняя остановка отсюда за две мили.
Трамваи открытые, лавки поперек, ступеньки с обеих сторон во всю длину.
Вижу, трое малайцев сидят на лавочке, как раз мне, четвертому, место есть.
Сел. Хвать, малайцы снимаются, будто духу моего не выносят, и на заднюю
площадку перебираются. Ну, думаю, надо им объяснить, что я не англичанин,
авось не будут так ненавидеть. Оборачиваюсь, говорю громко:
- Ай эм рашен, ноу инглиш. Тэйк ёр плейс, плиз.
Это значит: "Я русский. Садитесь, пожалуйста".
Улыбаются, стоят. А я один на лавке сижу.
"Не верят", - думаю. Тут по ступенькам добирается до меня кондуктор: