"Элвин Джонсон. Битва дикой индюшки и другие рассказы" - читать интересную книгу автора

ничего.
Вы даже представить себе не можете, сколько больших деревьев растёт на
полосе в полмили шириной и четыре мили длинной. Также невозможно
представить себе, какое терпение таилось в душе у Пита. Дерево за деревом
обходил он в течение лунной ночи. Ничего. Дело было в ноябре, и вся листва
уже опала. Это помогало. Но всё же холодно. Время от времени Питу
приходилось прыгать на месте и хлопать себя по бокам, чтобы не застывала
кровь.
Ночь за ночью после полнолуния. Дерево за деревом обходил он. Ничего,
ничего - но что это там такое на толстом суку в пятидесяти футах над
головой Пита? Хвост индюка! Птица сидела близко к стволу, а голова у неё
без сомнения спрятана под крылом. Несчастный! Стрелять вверх бесполезно,
вся дробь уйдёт в ствол. В ста футах от дерева Пит начал различать птицу,
ещё через сто футов все контуры её тела ясно обозначились. Но мог ли Пит
правильно прицелиться в неверном свете заходящей луны? Лучше подождать. И
тем временем согреть пальцы во рту. Они от холода скрючились так, что
трудно как следует прицелиться.
С геологической медлительностью приближался рассвет. Индюк встрепенулся
на ветке и вполголоса что-то пробормотал. "Куда же, - вероятно спрашивал
он себя, - подевались индюшки?" Он поднялся выше, и из отдалённого края
леса раздалось его мощное токованье.
- На этот раз меня не обманешь, - сказал Пит. Для верного прицела было
недостаточно светло, но он нажал курок. Птица с шумом упала на землю. Пит
бросил ружьё и кинулся к добыче, как будто она могла ещё куда-то деться.
Дикие утки не нагуливают жиру, так как они слишком много летают. Если бы
этого индюка откармливали в птичнике, он весил бы фунтов сорок.
Индюк! Он добыл его! Невероятно! Он схватил и прижал его к груди, как
любимое существо. Кровь ещё текла, он чувствовал, как она проникает ему
сквозь одежду.
Ну так что же? Он победил!
До того места, где Пит оставил лошадь и телегу, было больше мили. Индюк
становился всё тяжелее и тяжелее, пока он ковылял по кустарнику. И вот,
наконец, он взобрался на рессорное сиденье повозки и отправился домой. Всё
ещё было темно, и он слишком устал, чтобы следовать всем изгибам дороги,
но лошадь знала дорогу. Три мили, и вот он у своих ворот. Расседлал лошадь
и отпустил её, чтобы та сама отправилась в стойло. Вытащил индюка из
повозки и вошёл в дом.
- Трина, вот индюк. Кофе.
У Трины на плите уже стоял кофейник со свежим кофе. Она налила ему
чашку кофе, добавила сливок и поставила чашку перед ним. Он залпом выпил
кофе, запрокинул голову назад и тут же уснул. Он не спал уже три ночи, а
днём ему удавалось поспать только урывками. Трина положила ему под голову
подушку и занялась своей работой.
Через пару часов он внезапно проснулся с чувством, что что-то упустил.
Да, конечно, сообщить остальным охотникам, что можно больше не ходить на
охоту.
Индюка добыл он. С трудом он поднялся на ноги.
- Кофе, Трина.
Она принесла ему ещё одну чашку. - Завтракать будешь?
- Нет, надо сходить сказать им, чтобы не ходили охотиться на индюка