"Мор Йокаи. Похождения авантюриста Гуго фон Хабенихта " - читать интересную книгу автора

Если пушка почему-либо не выстреливала, и ядро застревало в стволе, его
следовало извлечь каким-нибудь огромным штопором или клещами-пеликаном;
после каждого выстрела пушечный ствол досконально проверялся специальным
инструментом, напоминающим кадуцею Меркурия - не оставило ли небрежное ядро
впадины или дыры. Меж тем вовсе не обязательно быть гением, чтобы постигнуть
все эти приемы. По ходу дела привыкали даже к "слону", а если умели
использовать квадрант, то палили тяжелыми бомбами не совсем понапрасну. Куда
больше ловкости и опыта требовал от констаблера "огненный щит". Здесь
нелегко избежать конфуза, ведь из тридцати пяти отверстий "огненного щита"
вылетало на приближающегося врага тридцать пять ядер. Еще более изощренной
диковиной была "штурмовая бочка" - два набитых порохом колеса на цилиндре,
утыканном острыми ножами. Предполагалось, что заряды обоих колес должны
взорваться одновременно, и тогда разъяренным быком кидалась на врага
"штурмовая бочка": одному подпаливала бороду, другому выжигала глаза, а
третьего кромсала ножами. Впрочем, если отскакивало лишь одно колесо, то вся
механика, покуда хватало пороху в оставшемся колесе, кружилась каруселью,
разгоняя чужих и своих. Если же второе колесо взрывалось моментом позднее
первого, коварная штука обращалась вспять, прогоняя с поля брани самих
артиллеристов.
Вряд ли стоит долго объяснять фокус с двумя сцепленными ядрами, потому
что легко представить, как два цепью соединенных ядра влетают в гущу врагов:
цепь обматывает шею первого солдата, ядра вращаются, разбивая тому нос,
другому затылок и так далее, покуда инерция не ослабеет. Истинно жаль, что
вышли из моды "поварешки". Вообразите себе две железные кухонные ложки,
ручки которых скреплены между собою кольцом. Выстреленные в противника, они
поражали зараз не одну живую цель, и счастлив был тот, кого угораздило
попасть между двух ручек, и у него оказывалось всего лишь стиснуто горло.
Зато два солдата пообок, чьи головы застревали в самих ложках, хорошенько
стукнувшись лбами, не забывали этой шутки до конца дней своих. Однако
подлинно революцией артиллерия (ее тогда называли аркелея) обязана двум
изобретениям - немецкому и французскому.
Немецкая затея - она принадлежала как раз Гуго - это знаменитая "свинья
с поросятами". Большая мортира - жерло размером с пятидесятифунтовую бомбу;
а кроме того, восемь отверстий поменьше для пятифунтовых ядер. Одним зарядом
посылали девять подарков. Можно себе представить настроение французов:
слышался один залп, а на головы им обрушивалась не только чугунная "свинья",
но и восемь "поросят". Этой шуткой забавлял Гуго осаждающих французов.
Враги не остались в долгу и также приготовили интересный сюрприз. так
называемый "огненный кувшин".
По виду это обыкновенный кувшин - наши крестьяне берут такой на косьбу
хранить в прохладе питьевую воду. Только французский кувшин содержал не
воду, а огонь. Железный сосуд наполнялся какой-то адской смесью. Кроме того,
у него было четыре ручки вместо одной, и в каждой ручке дыра, из которой
хлестало шипящее пламя. Куда ни попадали капли этой раскаленной жидкости -
все, что могло гореть, превращалось в пепел. У немцев тоже были
зажигательные снаряды, но этот "огненный кувшин" имел еще одно прекрасное
качество, так как хорошая бомба должна обладать двумя преимуществами.
Во-первых, долго выплевывать негасимый огонь в целях пожарной опасности;
во-вторых - взрываться, разрушать, убивать. Оба преимущества заслуженно
прославили "огненный кувшин".