"Бригита Йосифова. Декабристы (художественно-документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

Каждая строчка этой книги документальна, каждая фраза была произнесена,
записана. Вымысел здесь неуместен. Книга задумана как
художественно-документальное повествование о декабристах.
И пусть простит меня читатель, если ему признаюсь, без попытки
"оправдать" себя или объяснить причины: для меня сильнейший, мужественнейший
и умнейший человек, которого люблю неописуемой любовью, - Лунин.
Когда я читала о нем, изучала его жизнь, записки, латинские и
древнегреческие фразы, начертанные его рукой, его философские рассуждения,
письма и дневники - сколько раз останавливалась в отчаянии, была сокрушена.
И - нелогично, смешно - вытирала слезы. Плакала о человеке, который -
личность историческая, персонаж школьных учебников. И теперь не могу
спокойно смотреть на фотографию его могилы в Сибири. Своим многочисленным
русским друзьям всегда говорю: "Если бы я жила в России 150 лет назад,
"первым другом" избрала бы себе Лунина".
Но эти 150 лет лежат между нами и делают мои слова, увы, гиперболой
моего увлечения. Но пусть хоть крупицу этой моей любви передаст эта книга!
В Советском Союзе свято сберегают материалы, документы, архивы, картины
и портреты - все, связанное с декабристами. Я встретила здесь много добрых,
самоотверженных людей, научных работников, которые с увлечением, с жаром и
русской щедростью делились со мной своими книгами, знаниями и своим
временем.
Всем им моя глубокая и искренняя признательность. Спасибо!

Москва, март 1983 г.

Бригита Йосифова


Моему отцу, который не дождался этой книги

МОЛОДЫЕ ШТУРМАНЫ

Петербург напоминает о своем могуществе на каждом шагу. Каски, щиты,
копья изображены в бесчисленной лепнине на стенах столь же бесчисленных
дворцов и казенных зданий. Они же в точности повторяются на парадных фасадах
богатых частных домов. Лавровые венки и военные атрибуты вплетены в чугунные
решетки и ограды. Петербург постоянно напоминал о том, что он является
столицей империи, местом пребывания самодержавного властелина.
И если иностранец случайно попадал в этот русский край и с изумлением
взирал на обутых в лапти русских крепостных крестьян, то умные люди ему
обычно советовали:
- Не обманывайся, иноземец! Эти бедные селяне могут взяться за топор,
если еще какой-нибудь Наполеон попытается поджечь их деревянные жилища. Не
обманывайся, иноземец, когда любуешься русской природой, не обманывайся
ленивым течением летних рек, застывшим покоем бескрайней русской степи...
Петербург - зеркало могущества самодержца. Каналы пересекают его
стройные улицы с каменными мостовыми, воды Невы омывают гранит ее
набережных. Все это придает городу облик северного Амстердама, с той лишь
разницей, что здесь нет бесчисленных ветряных мельниц, отсутствует
эфемерность европейского пейзажа.