"Джек Йовил. Дракенфелс ("Warhammer: Вампир Женевьева" #1) " - читать интересную книгу автора

собирались прибыть туда в составе пышной процессии. Потом предполагался
двухдневный пир, просто в качестве пролога к драме, а действие эпоса
разворачивалось в течение целой недели, с перерывами на еду и сон.
Сам Детлеф, величайший актер века, а также и главный драматург,
назначил себя на роль Сигмара, одного из немногих литературных образов, по
масштабу соответствующих его дарованию. А Лилли Ниссен, знаменитая красавица
и - по слухам - в прошлом возлюбленная шести выборщиков из четырнадцати,
согласилась сыграть Шаллию, богиню целительства и милосердия. Приглашенные
наемники должны были драться едва не насмерть во время батальных сцен,
искусными магами специально был выращен огромный гомункулус, чтобы исполнить
роль Вечного Дракенфелса, целую армию гномов наняли играть союзников
Сигмара, а других уговорили в масках изображать орды гоблинов, которых герой
должен был изгнать из Империи, - Детлеф настаивал на настоящих гоблинах, но
его актеры отказались работать с ними. Зерно трех урожаев было припасено,
чтобы прокормить исполнителей и публику, и почти тысяча профессиональных
актеров, певцов, танцоров, дрессировщиков, жонглеров, музыкантов, шутов,
борцов, проституток, фокусников и философов была нанята для исполнения ролей
в великой драме.
И все это пошло прахом из-за такой мелочи, такого пустяка, как вспышка
морового поветрия среди статистов. Лилли Ниссен отказалась трогаться из
Мариенбурга, когда до нее дошли новости об эпидемии, и она была лишь первой
из множества вернувших приглашения. В конце концов, и сам выборщик вышел из
игры, и Детлеф оказался перед необходимостью в одиночку разбираться с целой
армией разъяренных кредиторов, когда казна выборщика отказалась вдруг
платить по долговым распискам. Учитывая обстоятельства, он счел необходимым
переодеться жрецом и удрать в Альтдорф, где, к несчастью, его появления уже
дожидались посланцы выборщика. Издержки к тому времени достигли огромных
размеров, и те, кто раньше выкладывал по тысяче золотых крон, чтобы он
забронировал им билет, теперь шумно негодовали и требовали возврата денег.
Ну и кроме того, ходили слухи, что три деревни намерены скинуться и
обратиться с прошением в гильдию наемных убийц.
- Это должно было быть великолепно, Гуглиэльмо. Ты бы рыдал, увидев
это. Сцена, в которой я побеждаю силы зла при помощи одного лишь боевого
молота и благородного сердца, навеки сохранилась бы в анналах великого
искусства. Представь себе: я - Сигмар, все мои союзники мертвы или бежали,
гномы еще не перешли на мою сторону, и я направляюсь, отбрасывая перед собою
массивную тень, чудо сложных световых эффектов, к центру поля битвы. Гоблины
выползают из своих нор. Целых два часа я стою неподвижно, пока собираются
гоблины, один ужаснее другого. Женщин и детей на этом месте драмы удаляли,
их развлекали в другом месте акробаты. Я заказал хорал потрясающей силы
моему постоянному композитору, Феликсу Хуберманну. Я лично разработал маски
для каждого гоблина. Когда их орды, наконец, собрались бы вокруг меня, я
должен был достать молот - мой сверкающий, священный, поющий металлический
боевой молот, - и он сиял огнями, каких ты никогда не видывал. Ты надолго
онемел бы от величия "Темы Молота" Хуберманна и почувствовал бы, как юность
возвращается к тебе, когда я показываю свой героизм и мужество в сражении с
гоблинами и Великим Чародеем. Это было бы триумфальным венцом моей и без
того великолепной карьеры.
"Трагедия Бретонской куртизанки" была бы забыта, "Любовь Оттокара и
Мирмидии" совершенно померкла бы, и критики, которые так глумились над моей