"Джек Йовил. Дракенфелс ("Warhammer: Вампир Женевьева" #1) " - читать интересную книгу автора

Теперь он, бесспорно, расплылся, даже несмотря на скудный рацион. А Козински
с каждым днем выглядел все сильнее и отвратительнее. После того как Керреф и
Гуглиэльмо умрут, Козински начнет отбирать еду у него. А Маноло и Джастус
позволят ему делать это, точно так же как он позволяет Козински объедать
Керрефа. Как позволил бы делать это с Гуглиэльмо, который был его ближайшим
приятелем в камере. И если Козински станет отбирать достаточно много, Детлеф
тоже умрет.
Едва ли подходящая участь для автора "Истории Сигмара", ярчайшей звезды
Театра Кёнигсгартен в Миденхейме. Он попытался сосчитать, сколько сердец
дочерей миденхеймского высшего общества разбил, но не было настроения. Он
думал о ролях, которые еще не сыграл, о классиках, которых не поставил, о
шедеврах, которые не написал. Наверно, стань он призраком и сумей выбраться
из крепости, то занялся бы постановкой "Одинокого узника Карак Кадрин" и
сыграл в ней главную роль. Он чувствовал, что лишь теперь по-настоящему
понимает состояние несчастного барона Тристера.
Кто-то пинком прервал его размышления. Это был Зарадат, бренчащий
ключами у него перед носом.
- Что тебе надо? Снова волосы? А может, пальцы бросить в варево людоеда
или затыкать бутылки с прокисшим вином вместо пробок?
"Надежный" сплюнул в угол.
- К тебе посетитель, комедиант.
- А! Снова Грюнлиб! Скажи ему, что я нездоров и не могу его принять.
Нет, что мой день плотно расписан и мне некуда его втиснуть. Нет...
Зарадат рывком поднял Детлефа и сильно ударил его ключами по лицу.
Появилась кровь.
- Ты встретишься с посетителем, или я отправлю тебя в карцер. Там у
тебя не будет такой роскоши, как тут.
Детлефу не улыбалась перспектива опытным путем выяснять, какая такая
роскошь воистину невидимо присутствует в его теперешней камере. Например,
предположил он, можно считать роскошью, что в камере с тобой не заперт
голодный волк. Или то, что из нее еженедельно выносят парашу. Или что они не
сидят по самую шею в вонючей воде в какой-нибудь подземной темнице.
Зарадат пристегнул цепь к железному ошейнику Детлефа и выволок его за
дверь. Гения вели по тюрьме на цепочке, словно собачонку, под выкрики и
мольбы остальных узников. Крепость устарела еще века назад, и в ней все еще
имелись пыточные застенки, которые использовались во времена правления
Хальмара Тирана, Дитрика Несправедливого и Кровавой Беатрисы, Неслыханно
Жестокой. Зарадат жадным взглядом окинул полуразвалившуюся дыбу, потом с
отвращением взглянул на Детлефа. Догадаться, о чем думает "надежный", было
нетрудно. Как император, Карл-Франц был вполне приемлем, но кто знает, кого
выборщики возвысят следующим. Ведь даже Беатриса, на взгляд историка, явная
маньячка, была избрана единогласным решением Великих и Достойных. Невозможно
угадать, придется ли Зарадату, и если придется, то когда, смахнуть пыль с
"ти-лейского сапога", смазать шипы кислевской "железной девы" или снова
раскалить самые разные щипцы и клейма, висящие теперь в забытьи под слоем
паутины. А когда это случится, "надежный" обрадуется, как молодой отец... а
у Детлефа появится еще один повод пожалеть о том дне, когда выборщик
Миденланда, на вид внушающий такое доверие, появился в его театре.
Великий и Достойный, тьфу! Недалекий и Подлый, как змея, - это подошло
бы ему больше. Мстительный и Отвратительный! Гнусный и Жалкий!