"Бренда Джойс. Игра " - читать интересную книгу автора

распростертого на досках Шона О'Нила, раздумывая, как лучше к нему
обратиться, потом на его бесстрашного сына.
- Разве Мэттью жив? - спросила она, заранее зная ответ. Ходили слухи,
что несколько кузенов О'Нила погибли при сомнительных обстоятельствах, и еще
поговаривали о том, что, стремясь завладеть титулом и землями О'Нилов, он
лишил свободы собственного несчастного отца, Бачача, которого теперь тоже не
было в живых.

***

- Да, - ответил сын, не вдаваясь в подробности, и в его глазах не
мелькнуло даже намека на чувство вины.
Шон внезапно вскочил на ноги. Елизавета не шелохнулась, но стоявшие
рядом с ней трое мужчин невольно вздрогнули. Елизавета вынудила себя
сосредоточиться. Она должна даровать О'Нилу прощение, как и было решено
вместе с Советом. И все же она была в растерянности. Как ей к нему
обращаться? Уже было ясно, что он не захочет откликаться на английский титул
"граф", и вообще теперь она уже не была уверена в том, что ему стоило
пожаловать графство. Он не покорился и был опасен. Тем не менее мир должен
быть достигнут.
Дадли наклонился к ней:
Вы не можете пользоваться обращением "О'Нил". Но оскорблять его тоже
нельзя.
Елизавета стиснула зубы.
Поскольку он не согласится принять наш титул, мы должны придумать
какое-то подходящее звание, что-нибудь такое, что он сочтет очень
знаменательным, - прошептал Сесил.
Елизавета бросила взгляд на стоящую перед ней пару: растрепанный
медведеобразный отец - убийца, насильник, дикарь - и стройный,
золотоволосый, подобный Адонису, сын. Шон ухмылялся, блестя глазами, лицо
Лэма ничего не выражало. Только теперь она заметила, что Лэм одет точно так
же, как и его отец, - босоногий, в тунике и плаще из грубой материи. Ей
вспомнился маленький мальчик в дублете, рейтузах и кожаных туфлях, в шляпе с
развевающимся красным султаном, и ее окатила волна жалости. Но тут ее взгляд
встретился с его насмешливым взглядом, и она постаралась отогнать непрошеное
сочувствие. Теперь он был таким же дикарем, как и его отец, наверняка
опасным и не заслуживающим никакой жалости.
Сесил произнес вполголоса:
- О'Нил Великий. Держу пари, это ему понравится.
- Этого мало, - резко вмешался Ормонд. - Почти не отличается от
простого "О'Нил".
- Какая разница? - возразил Дадли. Важно, что он здесь. Он подчинился
королеве... когда простерся у ее ног.
Елизавета улыбнулась О'Нилу.
О'Нил Великий, - громко произнесла она, сразу же почувствовав удивление
аудитории и заметив явную радость Шона, - кузен святого Патрика, друг
королевы английской, мы даруем тебе прощение и рады видеть тебя в городе
Лондоне, благослови тебя Господь.
Улыбка Шона погасла. Его право на земли О'Нилов не было признано - он
не хуже всех остальных это понял.