"Эрве Жюбер. Танго Дьявола ("Затопленный мир" #2)" - читать интересную книгу автора

Мартино же буквально впитывал слова, которые ронял в публику Господин
Безопасность. Но иногда отвлекался и буквально выворачивал голову, чтобы
разглядеть некую специалистку по сатанинскому праву, сидевшую в двух рядах
от него. Для него суровый профиль Сюзи Бовенс был намного выразительней, чем
профиль Венеры, нарисованной великим Апеллесом.
- Майор мужественно сражался против нового демона. Он бросил ему вызов,
как герой. И сегодня другие готовы подхватить выпавший из его рук факел.
Сюзи заметила взгляд Мартино, который тут же отвернулся, покраснев.
Фулд не спускал глаз со следователя. И тот покраснел еще больше.
- Смерть его будет отомщена. Я даю вам слово чести, здесь и теперь.
По аудитории пробежал шепоток. Мартино выпятил грудь. Роберта сжала
пальцами окарину. Но Фулд уже закончил речь. Место за пультом занял муницип
с книгой в руке. Он заговорил теплым, блеющим голоском, который разительно
отличался от гневных филиппик Фулда, разносившихся по траурному залу.
- "Медленно, задумчиво далее, он озирается. Все так странно, пестро.
Сады, - думает он и улыбается. Но вот он чувствует на себе цепкие глаза и
видит лица, и он узнает, что это поганые псы, - и гонит коня на них"* [Песнь
о любви и смерти корнета Кристофа Рильке". Перев. Е. Суриц, изд. Вагриус,
2001 г.].
Роберта схватилась за руку Грегуара. Вокруг их голов закружился вихрь
слов, воспевающих любовь и смерть корнета Кристофа Рильке. Они звучали так
ошеломительно, что всех присутствующих подхватил водоворот заключительного и
неизбежного мгновения жизни.
- "Кольцо сжимается, смыкается - и тогда это вдруг снова сады, а взмет
шестнадцати клинков, гнутых лучей, косых лучей - это снова бал. И хохочущий
водоворот".
Муницип захлопнул книгу и сошел с трибуны. После минуты молчания его
сменил ойкуменический служитель. Религиозный ритуал, сведенный к горстке
формулировок, механическое действо кремации - все это Роберта уже ощущала
как во сне. В дальней стене открылась адская пасть. Гроб скользнул в нее.
Грохнула металлическая заслонка.
Присутствующие встали и потянулись к лодкам. Муницип шел по аллее,
опираясь на трость, министр безопасности следовал за ним по пятам. Старец
остановился рядом с колдуньей.
- Простите. Вы - Роберта Моргенстерн? - спросил он. Роберта
поклонилась. - Я знал Оберона с Академии. Он очень вас любил.
Муницип склонил голову и оставил колдунью раздумывать над этим
последним посланием. Фулд тоже остановился. Окинул Моргенстерн своими
топазовыми глазами и шепнул твердым тоном:
- Найдите мне того, кто публикует эту подрывную листовку, этот
Барометр. Первоочередная задача. Мои соболезнования.
Листовки появились на улицах Безеля на следующий день после смерти
Грубера. Они усеивали мостовые, словно упали с неба. Их происхождение было
полной тайной. Но автор был прекрасно осведомлен о Бароне, сообщал всем и
каждому, что демоническое создание вернулось в город, и приводил
подробности, известные лишь сотрудникам отдела. Скрытность, к которой
стремился Фулд, превратилась в бессмысленное заклинание министра с момента,
когда любой базелец мог прочитать Барометр, а не традиционные Бодрствование
хижин или Газету суши.
Роберта искала достойный ответ, когда Роземонд протянул руку министру.