"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора

- А кто колбасу, - добавил Башмаков строго. - Отворяй, старая.
Антиповна вышла и с трудом отворила тяжелую дверь на тугой поржавелой
пружине.
- Нет, батюшка Едалий Дейч, понапрасну врать не стану. Нашу колбасу не
возьмут - жесткая больно, жилистая.
"Мягкую вам еще, дармоедам! Челюсти крепче будут".
Башмаков хлестнул дверью и через комбинатский двор, украшенный
разнообразными плакатами и лозунгами, потопал в контору.
Юная Дуська приподнялась за своим столом с машинкой, демонстративно
огладив старомодную юбку - злилась, что запретил носить ей мини. И поглядела
на своего начальника с требовательным вызовом, соплюшка. Башмаков проткнул
ее взглядом.
- Упорствуешь, Евдокия Петровна, не здороваешься?
- Вы должны. И не зовите меня, пожалуйста, Евдокией Петровной. Что я
вам, старуха?
- Грубиянка, понимаешь ты. Кто первый должен сказать "Здравствуй"?
- Вы! Вчера же объясняла: здоровается первым тот, кто входит в
помещение.
- Извини-подвинься, понимаешь. Первым здоровается младший - правило
одно для всех.
- Не одно, а смотря по ситуации: присутствующий или вошедший к нему,
мужчина или женщина, старший или младший, воспитанный или невоспитанный...
Вы забываете, что я женщина...
- Ты - женщина? Когда успела, понимаешь? В восемнадцать лет, без мужа?!
Она сразу вспыхнула:
- Не в том же смысле, Гидалий Диевич!
- Как не в том, когда у женщины это первый смысл, понимаешь. А второй -
работа, и ты, значит, есть моя секретарша Евдокия Петровна.
- Господи, сколько просить: зовите просто Дусей.
- Извини-подвинься, но мы на службе, и я вам не мальчик и не этот
самый, понимаешь...
Башмаков сердито махнул папкой и скрылся за дверью кабинета, оставив в
предбаннике красную секретаршу.
Дунька необъезженная, понимаешь, соплюшка! Два дня служит и
перевоспитывать взялась. Кого перевоспитывать - ди-иректора! Да я - раз
приказ, и гуляй девка в другое учреждение. Не погляжу, что твой дядя -
редактор районной газеты, понимаешь. Хотя, конечно, вздорить с Колокольцевым
ни к чему. Но мы и не будем вздорить, мы тебя, Дунька чертова,
перевоспитаем. Не ты нас, а мы тебя, понимаешь.
В дверь заглянул мастер сосисочного отделения Андрей Куржак:
- Гидалий Диевич, как насчет мясорубок?
- Обсудим, согласуем.
- Сколько же можно - они полгода на складском дворе валяются вместе с
электромоторами. Ржаветь начали.
- Я вас, понимаешь, вызывал? Извини-подвинься. И не мешай мне работать.
Дверь досадливо захлопнулась, но через минуту открылась сцова - на
пороге встала директор восьмилетней школы Смолькова:
- Я опять насчет сбора металлолома, товарищ Башмаков.
Башмаков поглядел исподлобья на полную, накрашенную Смолькову, полгода