"Денис Журлаков. Большой." - читать интересную книгу автора

Были еще другие песни. Тимур, наплевав на настырных билетерш
и секуритэ, пробился к сцене. В "яме", между прочим, во всю хлестали водку
из стеклянных бутылок. Шахрин со товарищами отрывались как хотели, веселили
зал в перерывах между темами и, главное, пели. Последняя композиция, уже
на "бис", "трипапец" с альбома "шекогали", "в концертном варианте
исполняется впервые".
//Тимур рванулся навстречу к рванувшимся навстречу к нему друзьям.
В центре зала они встретились, снова наплевали на билетерш и, отплясывая
что-то совершенно возмутительное, начали распивать на четверых незаконно
пронесенное. Через полминуты в проходе появился Макс. Закидывая алый шарф
за спину он с разбегу бросился на шею к, не менее обрадованному, Тимуру
и повис на ней, поджав ноги, удивляя охрану, зрителей, да и вообще всех
остальных, включая Толика, Лену и ее усатого спутника:

-Пустили?!
-Или!

-А трипапец - пец - пец - пец - пец... А трипапульки - пульки -
пульки - пульки - пульки... А трипапец - пец - пец - пец - пец...
А трипапульки - пульки - пульки - и наза-ад...

Потом машина. Волга. Hе папина, а пойманная за восемдесят. Дорога,
выпивка. Билиард. Снова дорога, на этот раз какая-то совсем стремная. Еще
какие-то смутные уже девицы, длинный хрен в темном пальто и три удара
в его морду... Макс пил водку, Тимур разливал ему наравне со всеми, хотя,
конечно, гораздо реже и меньшими порциями. Макс курил, блевал в туалете
и споласкивал рот под краном. Пел вместе со всеми Цоя и, не отрываясь,
краснея и бледнея попеременно, глазел на оголенные ноги Лены. Толик
удалился с какой-то. Усатый спал у батареи. Hа коленях у Тимура сидела
Света (другая Света, естественно) и тоже пила водку, курила и пела Цоя.

Потом они пошли в спальню. По пути Светка засунула руку в ширинку
Тимуру и что-то промурлыкала. Лена поймала его недвусмысленный взгляд и,
разом все поняв, поцеловала Максима в губы. Они оказались на просторной
кровати и Тимур на какое-то время забыл про окружающих, замечая только
тело, обнаженное, Светино, хотя и не той, конечно, а какой-то другой,
незнакомой, но все равно, гладкой и теплой. Лена уложила Максимку на спину,
раздела и взгромоздилась на него сверху. Длинные, похожие на соломенные,
волосы спадали на здоровые, как несколько банок джин-тоника сразу, груди.
Через две минуты Макс захрипел, засопел, застонал, задергался под своей
первой женщиной и, уносясь в нирвану, закричал:

-Я большой!
-Большой,- важно подтвердила Лена.

-Большой!- Hеожиданно зло и резко выкрикнул Тимур, не отрываясь
от повернутой к нему задом, стоящей на коленках, Светы, перевел взгляд
вверх, закинув голову, засмеялся громко и долго,- Большой!- Одновременно
с этим вскинул полусогнутую левую руку, сжатую в кулак, и, несколько раз,
отрывисто, ударил по ее локтевому суставу правой, свободной, словно