"Александр Кабаков. Поход Кристаповича." - читать интересную книгу автора

сунул в карман, для матери. Можно будет сказать, что в школе Адька, сын
материнского директора, дал.
В большой комнате больше делать было нечего. Мишка еще, как
полагается, осмотрел пепельницу, но ничего особенного не нашел: лежали
окурки толстых папирос, вроде бы "Элиты", и еще низкая кучка крупного
пепла, а рядом с пепельницей - трубка, блестевшая темным лаком. Мишка
снова поднялся наверх. От сыра во рту остался вкус, Мишка опять подумал
про жизнь с отцом, но совсем недолго. Залез зачем-то в карман серого
пиджака, может поймал краем глаза, что карман оттопыривается - вытащил еще
одну трубку, больше ничего. На мундштуке трубки сбоку было врезано светлое
костяное пятнышко, рядом надпись - одно слово нерусскими буквами. Мишка на
всякий случай надпись запомнил - было в ней что-то шпионское... И тут же
заметил на коврике у незастеленной кровати третью трубку, с двумя
пятнышками. Тот, от которого осталась эта черная клякса на смятой подушке,
кого тащили по лестнице, пачкая ковер, кто пил с гостем в комдивской
шинели коньяк, кто выбросил в окно книгу - видимо, он курил в кровати эту
третью трубку.
Мишка вздохнул - совсем за окном стало страшно темно, а в доме
страшно холодно. Пора было уходить отсюда. Он вылез в окно и спрыгнул в
снег, не глядя - глупо надеясь попасть в валенки, в кино один попадал.
Мишка провалился в снег, сразу окоченел окончательно и увидел свои
валенки. Их держал в руках Колька. Рот у Кольки был открыт. Мишка впервые
за последние три часа заговорил.
- Давай валенки, Колька, - сказал он.
Колька отдал валенки, Мишка их натянул, кое-как стряхнув носки. Ветер
утих, снег больше не сыпался, вышла луна.
- Хорошо, что луна, - сказал Мишка. - Колька, ты обо всем молчи,
ладно?
- Ладно, - сказал Колька. Он слушался Мишку не только потому, что
учился младше на класс, но и потому, что никогда в Москве не был, а Мишка
жил в Москве, ездил на метро. Кроме того, Мишкина маманя читала им вслух -
слушать было куда приятней, чем читать самим - про Гаттераса и Филеаса
Фогга, про Черную Стрелу и узника замка Иф... Сам же Мишка умел
замечательно ловко превратить в форт любой старый дровяник - не говоря уж
о том, что один раз Мишка летал с отцом на аэроплане и видел сверху может
даже Колькину деревню - правда, Мишка тогда был еще маленьким и почти
ничего не помнил, а Колька вообще в это не верил. Но все равно Мишку
слушался - верный Мишкин друг Колька Самохвалов, хозяйкин сын.
- Ладно, - сказал Колька. - А потом расскажешь все? Расскажи, Миш,
будь другом...
- Не ной, - сказал Мишка, - расскажу. Идем домой, у меня ноги сильно
замерзли.
По дороге Колька мужественно молчал, только когда выходили на светлые
места, он забегал вперед и заглядывал Мишке в лицо. Мишка бежал,
придерживая под рубашкой конверт и книгу. Особенно боялся, что потеряется
тоненький конверт. Остановился, туже затянул на штанах отцовский пояс -
почти почувствовал, как пряжка-крокодильчик впилась своими мелкими зубами
в новое место ремня. Побежали дальше. Колька пыхтел, но не отставал. Когда
прибежали, на ходиках было уже полвосьмого. Мать была на ночном дежурстве.
Есть оставленную на плите кашу было некогда, Мишка сразу стал готовить -