"Вячеслав Кабанов. Все тот же сон " - читать интересную книгу автора

- Дайте мне бумажки!

Не отцы учили нас этой политграмоте, она из воздуха бралась.

Когда я уже был в Краснодаре, из эвакуации, из города Мары, приехали
мои троюродные братья Вовка и Ромка. Тут же стало известно, что отец их
погиб в Сталинграде. Они его помнили, во всяком случае, старший, Вовка.
Выходило, что у всякого пацана какой-нибудь отец когда-то был. Родня решила,
что для меня есть вопрос. Ответ явился. Поскольку моего отца и до войны
никто не помнил, то, значит, он тоже погиб, но только раньше, еще на
гражданской, от руки генерала Шкуро. Боюсь, что версия пошла от тети Любы.

Секрет счастья


Не знаю, был ли у меня отец, только я все-таки родился. Я думаю, что
моя мама нарочно поехала в этот Нарымский край, чтобы рожать вместе со
школьной подругой. Мы с Игорем там и родились в один день и в одной палате.
Мы познакомились с ним уже после войны, и у него тоже не было отца. Игорь
родился некрасивым, а я красивым. Во всяком случае, я очень понравился одной
няньке. Она всплескивала руками и восхищалась:

- Ой, какой хорошенький, ой, какой красивенький - прямо цветочек!

Другая нянька на нее зашикала, опасаясь сглаза. Тогда та, первая,
оценившая мою красоту, опомнилась и замахала на меня руками:

- Куриная жопка! Куриная жопка!

Мне не понравилось ни первое, ни второе.

Тогда я еще не знал всех обстоятельств дела, и мне казалось обычным и
правильным, что моя мама и тетя Галя рожают нас с Игорем в светлой
просторной палате, и вокруг суетятся врачи и няньки. По замедленности
развития я и много позже не догадался, а мне потом разъяснили, что отец у
Игоря - в отличие от меня - был, и что был он начальник всего Нарымского
НКВД. Он обеспечил нам с Игорем хорошее рождение, а уж потом был расстрелян.
И, может быть, нянька, оценившая мою красоту, просто ошиблась, решив, что
именно я сын Большого Чекиста.

А в Сибири я прожил только два месяца и отправился домой, в Москву.

Когда же прошли мои вторые девять месяцев, уже при свете дня и ночи,
мне приготовили, пока что впрок, гражданские ориентиры. Двадцатого декабря
тысяча девятьсот тридцать седьмого года наш славный Анастас Иванович Микоян,
член Политбюро ЦК ВКП(б), в Большом театре исполнил закавказским речитативом
арию в честь двадцатилетия ВЧК. И он мне в назидание вот что пропел:

В Пугачевском районе, в селе Побрякушки пионер Щеглов Коля сообщил