"Александр Кацура, Михаил Костин. Волшебная реликвия " - читать интересную книгу автора

надрали.
- Смотри, не отпустишь нашего Петю, худо будет.
- Что? - Солдат грозно сдвинул брови и поднял волосатую ручищу.
Не дожидаясь удара, Галик легко толкнул его рукой, и огромный солдат,
не успев ничего понять, полетел на землю. Дело в том, что Арик во время
вышеописанного диалога незаметно на коленках подполз сзади, под самые ноги
солдата. Неудивительно, что бедняга потерял равновесие и шумно грохнулся от
малейшего тычка. Жан-наглец вырвался, встряхнул помятыми перьями, с
достоинством покачал своим роскошным изумрудно-голубым хвостом и, гордо
вышагивая, пошел на задний двор к своим уцелевшим невестам.
Смущенный солдат быстро вскочил, но, оценив неравенство сил - двое
против одного, - хотел ретироваться. Двое друзей испытывали похожие чувства.
Они тоже собрались бежать, но в другую сторону. И все бы ничего, но как раз
в этот момент на улицу вступил конвой во главе с сержантом.

Сержант Подорога обычно, оглядывая новобранцев, любил иронически
прищуривать правый глаз. Огромным карим зрачком левого глазом он при этом
свирепо вращал. Со временем левый глаз сержанта стал казаться большим и
страшным, в то время как правый сделался маленьким, полузакрытым, подернутым
туманной пленкой непрошеной слезы. Если сержант впервые замечал новобранца
широко открытым левым глазом, что случалось часто, он начинал относиться к
нему со всей суровостью. Ничего хорошего на первых порах ждать бедному
новичку не приходилось. "Лечь! Встать! Лечь! Встать! Бегом марш! Что за
дохляк! Ну, ты у меня живо поймешь, где зимуют белые раки! Лечь! Встать!
Кру-у-гом! Скатку на пле-е-чо! Фузею на другое плечо! Бегом марш!" Левый
глаз сержанта бешено вращался, наблюдая за новобранцем, пока бедняга не
падал без сил на одном из поворотов. Тогда глаз сержанта стекленел. Подорога
поворачивался в поисках ближайших солдат и давал команду: "Отнести эту
падаль в палатку!"
Если же Подорога впивался в новичка вдруг открывшимся ни с того ни с
сего правым глазом, что случалось, как вы понимаете, нечасто, то к такому
рекруту он начинал относиться с истинно отеческим теплом. Он трепал его по
плечу и, меняя хриплый бас на нежный баритон, умильно говорил: "Ну что,
малыш, послужить батюшке-королю надумал?" Если новобранец оказывался не
дурак, если он вскидывал руку, выкатывал грудь колесом и бодро орал "Служу
королевскому величеству!", то крупная слеза целиком закрывала правый глаз
сержанта. И на долгое время такому новичку были обеспечены теплая палатка и
место поближе к котлу.
Арику и Галику, судя по всему, ни место у котла с кашей, ни теплая
палатка не грозили. А вот холодная палатка с протекающей крышей и жестким
лежаком - это пожалуйста.
- Всем стоять! - рявкнул сержант.
Арик и Галик застыли. Солдат отдал честь.
- Ты что здесь делаешь? - Сержант сделал шаг к недавно поверженному
солдату.
- Собираю провиант, господин сержант, - выпалил тот, незаметно
отряхивая мундир от земли и листьев. - Согласно приказу.
- Кто приказал?
- Как кто? - Круглые глаза солдата изобразили крайнюю степень
удивления. - Вы и приказали, господин сержант.