"Нагаи Кафу. Соперницы " - читать интересную книгу автора

сердится... Уж не позвал ли он со злости какую-нибудь другую гейшу? Одна
лишь мысль об этом причиняла ей несказанную боль, но, затаив в душе горькие
думы, о которых посторонним знать не полагалось, Комае немедленно
отправилась в чайный дом "Хамадзаки".
Был уже десятый час вечера. Зная, что ссиока всегда в одиннадцать
возвращается на машине домой, служанка сразу проводила Комае все в ту же
дальнюю гостиную на первом этаже. Едва лишь тело Комае получило передышку и
она почувствовала себя в безопасности, как только что затянутый пояс
предстояло развязывать вновь - какая мука! Стоило ей заметить приготовленную
постель, и у нее невольно вырвался вздох. Ведь начиная с позапрошлой ночи
они с Сэгавой и вчера, и сегодня, и даже днем непрестанно предавались
ласкам, а потом ее безжизненное, словно клочок ваты, тело вдруг против ее
воли оказалось в грубых руках гостя из чайного дома "Тайгэцу", сущего
дьявола. Это был такой ужас, что Комае даже опасалась, не поранил ли он ее,
и только в коляске рикши у нее наконец-то выпала минутка, чтобы отдышаться.
А теперь, хотя она все еще не может унять сердцебиение, нужно идти в
гостиную и прислуживать патрону, с которым ее издавна связывают близкие
отношения. С ним она и в обычное время частенько была чересчур уступчива и
даже терпела придирки, когда они были наедине, - что же будет сегодня, когда
она так измотана? В отличие от предыдущего свидания в чайном доме "Тайгэцу",
здесь ей все было хорошо известно заранее, и она уже теперь негодовала на
то, что, пока не пробьет одиннадцать, ее полтора часа будут изводить на все
лады и даже трубку выкурить ей будет некогда. Ну можно ли примириться с тем,
что все и всегда идет так, как надо мужчинам!
С точки зрения ее патрона, у нее, гейши, с самого начала был один лишь
мужчина - он сам. А ведь ссиока приходит не каждый вечер, вот и вообразил,
что без него она тоскует, томится ожиданием... Он и ведет себя
соответственно, доставляя ей этим массу неудобств. Все потому, что она
гейша... - безутешно думала Комае, - он требует от нее слишком многого...
Ведь ее ремесло - это и ее живая плоть, а теперь все так запуталось! По
правде говоря, отныне ей пойдет во вред то, что она бесстыдно изображала,
будто бы у них любовь - водой не разольешь. Не может же она внезапно
перемениться, и оттого только, что у нее теперь есть Сэгава! А уж с ссиокой
случай особый, ведь он с недавних пор стал придирчив и замечает каждую
мелочь, каждое движение. Если гейша не изображает, что увлечена больше
гостя, это сразу кажется странным и, конечно же, вызывает подозрения.
Сегодня, когда они впервые встречаются после возвращения с виллы "Три весны"
и когда не закончен разговор о том, чтобы она перешла к нему на содержание,
она должна постараться вдвойне и продемонстрировать чистоту своих помыслов,
так сказать, до самого дна. Чем больше она об этом размышляла, тем больше
терзалась и впадала в отчаяние. Ей уже хотелось сложить руки перед грудью и
откровенно взмолиться: "Пожалуйста, только не сегодня..."
Однако ссиока, который ни о чем таком даже не догадывался, был, по
обыкновению, спокоен, несуетлив и уверен в себе, ведь он обладал многолетним
опытом сердцееда, известного всем без исключения гейшам от шестнадцати до
сорока лет. Однако же после того, как он за двенадцать минут употребил все
свои отточенные навыки и искусные приемы, но так и не увидел моментального
эффекта, ссиока решил все равно не отступаться во что бы то ни стало, дабы
не уронить своей репутации. Когда в одиннадцать часов Комае наконец-то
вырвалась из его рук, она едва дышала и не имела сил ни говорить, ни стоять