"Эрвин Каин. Три новеллы или три романа [NF]" - читать интересную книгу автора

- Ты, брат, не обижайся, я сам сумасшедший!
Завтрак, шахматы. укол, сон, обед, шахматы, укол, личное время, ужин,
укол, сон - были они, эти дни, одним и тем же миллион раз повторенным
днем, вложенным в конечное пространство больничного коридора. С одной
стороны, коридор завершался туалетами без замков и воды, с другой был
кабинет врача и процедурный кабинет, посередине - столовая, напротив
столовой - палата. В палате кроме него еще девятнадцать человек. Это был
второй день его жизни. Первый день был немного веселее, коридор там ка-
зался длинным, по одну сторону рабочее место, по другую квартира, а
вместо процедурки маленький винный магазинчик с грязной витриной. Там
даже в шахматы не играли, но там были четыре времени года, которые здесь
отсутствовали. Там не было снов, в том дне, только по утрам головная
боль. А здесь каждую ночь приходила Мария. Мария с младенцем на руках.
Денис Александрович лежал во мраке и слушал храп, ласково поглаживая
рукопись под подушкой. Всего тридцать два машинописных листа с большим
интервалом. Он искал эту рукопись всю свою жизнь. И вот она с ним, она
лежит под его головой, подпольный перевод романа дал ему зав. отделени-
ем, бывший коллега и однокурсник.
- Возможно, это и мистификация, точно сказать не берусь! - предупреж-
дал он Дениса Александровича. - Дали всего на одну ночь, и что успел пе-
ревести, то и перевел! Здесь, понимаешь, только начало, немного середины
и конец, остальное, если хочешь, я тебе так, на словах перескажу.
- Перескажи! - попросил Денис Александрович.
- Времени нет! Это у тебя его навалом, а у меня билеты на хоккей про-
падают!..
- А какое время года сейчас?
- Нет, все-таки тебя правильно сюда ко мне положили! Говорю же, на
хоккей опаздываю!..
- Значит, лето?
- А ты думал?
- А я думал, зима.
- Лето, лето!.. - он накинул пиджак и, выставив Дениса Александрови-
ча, запер дверь кабинета. - На траве хоккей, - добавил, подумав. - С мя-
чом.
Ночью, тайком выбравшись в туалет, Денис Александрович впервые раз-
вернул листы. Его охватила дрожь предвкушения. Но роман оказался фантас-
тическим, следовательно, его можно было читать и днем на людях.
Эрвин Каин не умел творить реализм. На первой титульной странице раз-
машисто и жирно красными чернилами было выведено: "Здесь" - и ниже мел-
кими буковками, похожими на тараканчиков: "Эрвин Каин".
Выходило, что в тридцати страницах машинописного текста спрятался сам
великий человек, и если не он целиком, то хотя бы его душа, на худой ко-
нец, его огромная мысль. Как и многие авторы, Эрвин Каин не смог уйти от
своего героя. Не без удивления и радости Денис Александрович обнаружил,
что умерщвленный в конце первого романа полюбившийся персонаж вовсе не
погиб. В небольшом прологе практически полностью цитировался уже прочи-
танный эпилог. Когда герой наконец понял, что единственно у него остав-
шимся могуществом он может сделать лишь одно доброе дело. А именно, что-
бы лично его не стало, не стало совсем, ни души его, ни тела, ни памяти,
ни памяти о нем. Понял и не сделал. В конце концов, не все рождены для