"Сергей Каледин. Поп и работник (Сцены приходского быта)" - читать интересную книгу автора

самосвала. - Раз сказал - два не надо!
- Сколь привез?
- Бочару. Как велела. Двести литров. Рубель литр.
- Хороший елей-то? - для виду засомневалась Вера Ивановна. --
Вазелиновый? А то нальют...
- Ворота растворяй! - торопил Толька. - Две доски - и котом!
Пока Толька с шофером ворочали бочку, пока завтракали в кирпичном
одноэтажном домике для ночевки певчих и богомольцев, Вера Ивановна открыла
церковь. Достала из сейфа деньги, начала считать. На второй сотне в церковь
ворвался Толька.
- Денег наслужили, а счесть не могете!
- Иди, иди отсюда! - замахала на него Вера Ивановна. - Прется в
храм!
Не любила Вера Ивановна, чтоб видели, как она с деньгами возится. Скоро
финансовый год кончается, а у нее в сейфе пять тысяч неоприходованных.
Батюшка-то про них знает, да исполком не знает, по ведомостям не проходят.
Вот из-за денег у нее с батюшкой беспорядок и начался. А вернее, с матушкой.
Чует матушка носом своим, что есть в церкви еще и черная касса. Тайная. А
там, в банке стеклянной, уже не пять тысяч... Матушка-то, слава Богу,
опытная, знает: во всех церквах такие кассы имеются - коммуне
неподведомственные. И для попов закрытые.
Был бы батюшка податливый да понятливый, ремонт бы продолжили, роспись
в храме поправили, сменили бы отопление, ограду... Так нет: благословения не
дает!.. Как начали ремонт летом, так и замерло. И все потому, что дачу себе
воздвигать вознамерился. За оградой! Навез чушек бетонных для фундамента,
цоколь вывел под гараж - все, деньги кончились. Дворец затеял. Так ведь она
не против. Пожалуйста, строй хоть в три этажа. У тебя и дети еще учатся, и
внуки на подходе, и самому не молодеть, вон пилюли все мечет. Строй себе на
здоровье. Бери деньги. Хоть все шестьдесят тыщ! Но только в ограде церковной
строй! Служишь в церкви - пользуйся! Перевели в другой приход или помер, не
дай Бог, - другой священник дом займет. И машину купи, на, пожалуйста,
только на церковь оформляй.
...Вера Ивановна пересчитала деньги еще раз, добавила десяточку Тольке
за труды - кроме утреннего червонца, - чтоб не зря подметки бил.
- Слышь, - спохватилась Вера Ивановна, когда самосвал уже заурчал,
выбираясь из церковных ворот, - Толь, найди мне кочегара на зиму! Хоть
убогого. Глупого можно. Замерзнет церква. Поищи где-нигде. Только шапану не
сватай!
- Сделаем, - сказал Толька. - Три двадцать в кассу, чеки мне! Налить
бы, хозяйка?
Вера Ивановна вздохнула.
- Ладно, за воротами подожди.
Ее знаменитая балда - разбавленное варенье, настоянное на пшене, --
хранилась под кроватью в трехлитровых банках. Вера Ивановна полезла под
кровать. Банки стояли, но как-то не так. Не так, как она их ставила...
Точно, не так.
Она с трудом поднялась и присела на Шурин сундук.
- Та-ак... Значит* лазил... Значит, видел. А может, и не лазил...
Проводив Тольку Маранцева, Вера Ивановна взялась подшивать
подворотничок к рясе. И опять наткнулась в кармане рясы на стеклянную